Отдых на мертвом кластере даже полного сил иммунного быстро доведет до беды. Эта чернота будто губка, высасывающая саму жизнь. Всего лишь час на ней опустошает чуть ли не все шкалы персонажа. Чем дальше, тем хуже. Люди начинают видеть то, чего нет, падают без сил, мечутся в бреду. А потом, полежав некоторое время, отправляются на воскрешение.
Тела рассыпаются, как и на обычных кластерах. Но вещи не остаются, их тоже поглощает чернота. Не сразу, конечно, этот процесс может затянуться на несколько суток. Дольше всего сопротивляются трофеи из монстров, однако и у них есть свой предел прочности.
В конечном счете в антрацит превращается абсолютно все.
Нельзя здесь умирать. Если добыча превратится в черный прах, Читер прославится как виновник величайшей потери в истории Континента.
Отреагировав на неслышный для посторонних сигнал системного таймера, прислонился к черному камню спиной и забросил в рот очередную порцию спасаемых от возможной утраты трофеев. Запил символическими каплями живчика.
Недовольно покосился на солнце. Печет все сильнее и сильнее. Увы, дальше будет только хуже. И ничего с этим поделать нельзя.
Разве что попробовать осмотреться.
Очень не хотелось снова стаскивать винтовку с многострадального плеча, однако пришлось. Прицел на ней, разумеется, не сравнится по удобствам с биноклем, но это единственный оптический прибор, имеющийся в распоряжении.
Установив снайперку на все том же камне, Читер припал к окуляру. Да уж, работать с тяжеленным оружием оказалось куда сложнее, чем он думал. Все болит, ни к чему прикасаться нельзя. Приклад разве что в спину можно упереть, вот только как это сделать? Хорошо, что воевать не пришлось. Первым же выстрелом отдача гарантированно отправит тебя в нокаут.
Впереди как тянулась чернота, так и тянется. До самого горизонта не видать изменений. Прицел мощный, он все показывает. Получается, можно пройти десяток километров, но так и не выбраться на нормальный кластер.
Десять километров для Читера в нынешнем состоянии — это около сотни в нормальном. Силы покидают быстрее, чем он надеялся.
Нет, столько ему никак не осилить. Проще развернуться и все же поискать обход. Он не больше трех километров с рассвета пройти успел, ноги, увы, скорость выдавать отказываются.
Слева все та же бесконечная угольная пустошь. Лишь сдвинув винтовку и переведя взгляд правее, разглядел сразу две интересные вещи.
Во-первых, в этом направлении чернота простиралась не до самого горизонта. Километрах в трех-четырех на ней наблюдались серовато-желтоватые проплешины. Местами они сливались в сплошные массивы, окружаемые тончайшими полосками тьмы, на других участках мертвая земля раскидывалась на гектары, не позволяя себя разбавлять ничему постороннему.