Владик взял собаку на руки, принес «к столу».
— Не визжи, ты же мужчина!
Пьем чай. У ног Владика сидит Рыжик. Тоже пьет чай. Владик макает сухарь в кружку и кладет в пасть Рыжику. Он тут же роняет сухарь (горячо!). Потом снова берет и с наслаждением грызет, рассыпая крошки.
Случайно я обратил внимание на Юру. Он пожирал глазами летчика. Потом сказал, обращаясь к Агееву:
— Мне бы полазить по самолету. Разрешите?
— Допьем чай и полазишь. Только чтоб ничего не отвинчивал!
Вскоре Агеев повел Юру и Славу к своей «аннушке».
Юра проворно взобрался внутрь, осмотрелся, хлопнул овода. Потом прошел к самой кабине. Два высоких пилотских кресла, циферблаты, стрелки, кнопки. Глаза загорелись. Юра, конечно, видел самолеты — они часто пролетали над его поселком, — а вот побывать внутри не приходилось. Поэтому он так жадно всматривался во все.
— Интересует? — раздался сзади голос Ивана.
— Ага! — выдохнул Юра. — Можно подержаться за рога?
— Рога? — рассмеялся Агеев. — Эх ты, оленевод! Это штурвал. Ну, садись.
Парень взобрался на высокое кожаное кресло второго пилота. Ноги поставил на педали. Потянулся к штурвалу, сжал его крепко, словно он мог вырваться из рук. Юре сейчас вспомнилось, как он несколько лет назад впервые сел на оленя и, боясь свалиться, ухватился за рога. И сейчас у него сердце так же колотилось от волнения.
— Ну, хватит, Юрка, а то еще улетишь! Потом гоняйся за тобою в небе.
А Юре и впрямь захотелось полететь. Нажать какую-нибудь кнопку и взвиться птицею над тайгою. Ему было сладостно и страшно. Никогда еще он не испытывал ничего подобного.
И вдруг у него прорвалось:
— Товарищ Иван Агеев, как бы разочек покататься с вами?
Иван улыбнулся.
— Покататься? Как на саночках?
— Ну, это, полетать!
Агеев подумал:
— Пожалуй, можно. Сейчас я полечу в соседнюю партию — аккумуляторы к рации отвезу, а потом буду возвращаться тем же путем обратно — вот и покатаешься. Постой, не пляши раньше времени. Получи сперва разрешение у начальника партии.
— У Кочевой? Но ведь она в маршруте! А что, если спросить разрешения у Сухова? И Славка тоже полетит.
— Не дури, Юрка, — сказал Слава. — Без Ираиды Александровны нельзя. Полетишь как-нибудь в другой раз. Не помрешь.
Лицо Юры стало таким, будто он разгрыз зеленую сливу. Отказаться? Нет, это сверх его сил!
Он пошел к Степану Донатычу.
— Будь я начальником партии, я, конечно, разрешил бы. Но… тут нужна Кочева.
— Так ее же нет!
— Нет. Тогда решай сам.
Юра отошел, столкнулся с Семеном.
— Лети! — сказал тот. — Да Кочева еще из маршрута не вернется, а ты уже будешь здесь. Дуй!