Приходченко сидел за большим столом в своем директорском кабинете и читал сводку о ходе выполнения совхозом плана.
Дверь неслышно отворилась, и легкой тенью в кабинет проскользнул Бирка.
— Савелий Лукич, наше вам! — ласково пропел вошедший.
Приходченко вздрогнул от неожиданности:
— Бирка! Здравствуй. Я и не заметил, как ты вошел.
— Где же вам замечать! Вы все в трудах, в трудах… И все для народа, для общества, для государства. Вы у нас один такой на целую республику. Видит аллах — только один…
— Ну, полно, — махнул рукой Приходченко. — Все трудятся. Каждый на своем посту… Садись. Чем я могу быть тебе полезен? Что тебя привело ко мне?
Бирка осторожно и почтительно присел на краешек стула:
— Большой вам и сердечный салям от Сату Халовича.
— От Ханбекова? Спасибо. Очень рад. Хотя мы с ним часто видимся и еще чаще говорим по телефону, но встретишь его — тоже передай от меня привет.
Бирке показалось, что упоминание имени Ханбекова, намек на близкие отношения с ним произвели благоприятное впечатление. А Приходченко недоумевал: «Чего это Сату вздумал с оказией передавать мне приветы?»
— Непременно, непременно, — заулыбался Бирка и замолчал, видимо не зная, что говорить дальше.
Приходченко решил, что надо человеку дать собраться с мыслями, и снова одним глазом стал посматривать в отчет.
— Ну и жара сегодня! — наконец вымолвил гость.
— Да, не холодно, — рассеянно отозвался директор.
— И вообще лето жаркое. По всей стране. Вы слышали — в Москве тридцать шесть градусов в тени.
— Да, лето жаркое.
— А ведь зимой будет холодно.
— Зимой похолодает.
Бирка помолчал, поерзал на стуле и вдруг решительно изрек:
— Я думаю, Савелий Лукич, рыба ищет, где глубже, а человек — где лучше.
Приходченко оторвался от бумаг и с удивлением взглянул на посетителя:
— Возможно, Бирка. Вполне возможно.
— А еще, Савелий Лукич, мне кажется, прежде смерти не умрешь.
— Пожалуй, пожалуй, — сдержанно согласился Приходченко и на этот раз.
— И кроме того, я давно хотел вам сообщить, — все возбуждаясь, продолжал Бирка, — что любовь, по моим наблюдениям, до такой степени зла, что полюбишь и козла.
— Не без того, не без того, — задумчиво протянул директор. — И что нее из всего этого следует?
— Следует то… Но прежде скажите мне, как чувствует себя Товсултан Казуев? Такой уважаемый человек!..
— Казуев поправляется. Спасибо за беспокойство.
— Слава аллаху! Вот я и говорю: раньше смерти не помрешь. А как же все это случилось? Ходят разные слухи. Говорят чуть ли не о покушении.