— Дивин, повтори приказ командира дивизии, — устало закончил он.
— «К исходу третьего первого сорок третьего крепость должна быть взята. Доносить о ходе боя каждый час», — наизусть процитировал Дивин.
— Буду ждать в крепости, — просто сказал Шеметов, словно речь шла об обычном свидании.
— Жди.
Экипаж подбитого танка менял траки, ставил новый каток, а командир, старший лейтенант Слободян, ходил следом за Шеметовым.
— До ворот не стреляй. Экономь боеприпасы, там пригодятся. В осиное гнездо идешь. Я с места огнем поддержу. До ворот. Дальше отсюда ничего не видно… И связь, связь держи. Все время на приеме буду сидеть. Слышишь?
— Хорошо.
— Проклятый каток!..
— Не последний бой, Ваня.
Подошел старшина Гуков.
— Письмишко бы отправить, — попросил Слободяна. — Мое и лейтенанта Ребрикова, вот.
Шеметов улыбнулся.
— Опять, наверное, страниц тридцать накатал? Все в экипаже знали, что Гуков не силен на письма.
Груз. ССР
Исполком Ульяновского сельского
Совета депутатов трудящихся
Лагодехского района
Сообщаем: Гуков Семен Иванович проживал в селе Ново-Ульяновка. В колхоз вступил при первой организации колхоза. Сначала работал рядовым, в дальнейшем трактористом. В 1941 году с первых дней войны мобилизован в ряды Красной Армии.
Жена Гукова проживает в селе, колхозница, сейчас не работает ввиду болезни, председатель товарищеского суда.
Сын Гукова Александр Семенович работает в г. Рустави на Металлургическом заводе. Дочь Евгения закончила институт в Тбилиси.
Гуков отмолчался, но Шеметов не отступал:
— А все-таки, Семен, сколько накатал?
— Мне еще клин протереть надо, — проворчал Гуков и забрался в танк.
Все, что нужно, главное, старшина вместил в две строчки:
«Майя, я жив, пишу письмо в танке. Сынок Шура и Женя, слушайте маму. Ждите второго письма».
Вдова солдата Мария Ивановна Гукова тридцать три года читала последнее письмо мужа по памяти.
Каждый день.
Все строчки.
В предвечернее небо взметнулась ракета. Белый танк с цифрой «33» на башне рывком стронулся с места, тяжело покачиваясь, спустился на исковерканное шоссе и помчался в гору к крепостным воротам. У самых ворот он приостановился, выбросил из длинного ствола рваное пламя и ринулся под каменную арку.
— «Петя»! Я — «Коля»! Как у тебя?
«Пошел!» — услышал Слободян, и связь оборвалась.
— «Петя»! «Петя»! Чего молчишь?
— Антенну, видимо, сшибли, — предположил радист.
Слободян сразу позабыл кодированные позывные.
— Паша! Чего молчишь? Паша! — все кричал и кричал он, и кругляки ларингофона вжимались в горло…
Крепость взяли тринадцать суток спустя.
Боевое донесение № 6/20 штадив 357