— Где это снято?
— Пакистан, сэр. Пакистано-афганская граница. Тот снимок, который вы держите в руках — это район Пешавара.
— Как к вам попали эти снимки?
— Случайно, сэр. Аналитик АНБ видимо перепутал направления Ближнего и Среднего Востока и направил мне эти снимки.
— Черт бы их побрал… — директор процедил сквозь зубы ещё более крепкое ругательство — и что, по-вашему, означают эти снимки. Кстати, почему вы их не уничтожили, а пришли ко мне? Вы считаете, что я буду разбираться с нарушением режима секретности?
— Нет, сэр. Я вижу опасную концентрацию сил на самой границе. Необычно большую и опасную концентрацию сил. Мне интересно, почему никто не обращает на это внимания? Почему никто не пытается с этим разобраться.
— Господи, нам не хватало разбираться ещё и с этим. Вы хоть представляете, что творится на территории бывшей Украины?
— Отлично представляю, сэр.
— Нет, не представляете. Там — вот-вот разразится полномасштабная война, и мы должны будем что-то предпринять по этому поводу. А у нас сейчас чертовски много фишек на столе, эти проклятые военные поставили нам подножку в самый неподходящий момент…
— Сэр, там тоже может разразиться война. Я вижу как минимум по усиленной моторизованной дивизии в двух точках сосредоточения: северной — близ Пешавара и южной — близ Кветты. Все это не просто так.
— Конечно, не просто так. Просто Кветта и Пешавар давно превратились в рассадники самого махрового экстремизма. Пакистанцы это терпели, пока он не стал угрожать им самим. Теперь они намереваются разобраться с этим, да как следует. Откровенно говоря, я рад, что до них, наконец, дошло. Моя поездка не пропала даром.
— Сэр, они собираются бомбить собственные города?
Директор недоуменно поднял брови.
— С чего вы взяли?
— Вот снимки базы ВВС близ Пешавара. Видите — техника на открытых стоянках. Ремонтируется. А вот тут — нечто сильно похожее на двухкилевой истребитель. Откуда он, черт побери, взялся у нищего Пакистана? Сауды одолжили им наш новейший F15? Или это китайская Сушка[64]? Мы что-то пропустили связанное с резким усилением пакистанских ВВС или как?
Директор бросил снимок на стол. Вероятно, этот наглец никогда не уйдет.
— Я разберусь с этим…
— Спасибо, сэр…
Когда за Малком закрылась дверь — директор какое-то время смотрел ему вслед. Потом — снял телефонную трубку.
— Марси…
— Сэр, начальники…
— Пусть подождут пять минут. Соедини-ка меня с главным юрисконсультом.
* * *
Малк в принципе предполагал, что у него в самое ближайшее время могут начаться неприятности. В современном ЦРУ не принято было ходить к директору и так говорить с ним. Их работа заключалась в том, чтобы переворачивать камни и смотреть что под ними, даже если это «что» шипит и чертовски больно кусается. Но увы, сейчас в ЦРУ больше востребованы были те, кто умел обосновать разведывательными данными — степень достоверности никого не интересовала — текущую политику администрации президента. Правда же — не интересовала никого.