— Палермо — хорошо! — Николай показал большой палец. Водитель просиял, оттого что похвалили родной город.
— Бывал, да?
— Проездом. Я в Ираке работал.
— А сам откуда.
— Я — русский.
— О, русский. Это хорошо — русский! Хорошо! — убежденно сказал водитель.
Несмотря на все неурядицы, русские почему-то пользовались до сих пор очень большим авторитетом во многих странах. Даже в Италии — в то время как американцев откровенно не любили, к русским относились хорошо. Конечно, до тех пор, пока в какой-то местности не появлялись в большом количестве русские туристы — отрывающиеся на отдыхе русские способны были вызвать межнациональную ненависть в течение одного туристического сезона.
— А сам сюда как попал?
— Кризис. Денег нет. Работы нет. Правительство — говно, — исчерпывающе пояснил водитель.
— И как тут?
— Говно.
Да уж…
Конвой шел на Триполи. Некогда идеальная дорога сейчас пестрела заплатами, то тут то там попадались сгоревшие бронемашины и грузовики, спихнутые с дороги. То тут то там — виднелись оазисы: унылые, с пожухшей листвой, наполовину заброшенные. Встречались и какие-то лагеря — они выделялись мешками HESCO, которые за последние десять лет уже стали верным знаком белы. Только один раз они встретили на дороге блок-пост, который держали силы ООН.
Потом — их обстреляли. Фонтан бурой земли и песка поднялся по правую руку от дороги, Николай втянул голову в плечи. Потом появился второй, многим дальше. Но колонна продолжала идти и водитель — даже не обратил внимание на произошедшее.
— Часто тут так?
— Бывает. Это не опасно, местные стрелять не умеют. Кому-то не заплатили…
— А люди гибнут.
— Это на востоке. На севере. Вот там — серьезное говно творится, там такие банды есть. А тут почти спокойно. Нефти-то тут полно.
Видимо, слово «говно» водителю нравилось.
— А как это связано? — не понял Николай.
— Соображай, русский. Где нефть — там и охрана. А где нефти нет — зачем там охрана? Там — банды.
* * *
Главный офис ООН в Триполи располагался теперь в укрепленном комплексе Мадина аль-Реатейя, бывшем большом стадионе, построенном Каддафи для своих сограждан. Сейчас это был укрепленный лагерь международных миротворческих сил, он был хорош тем, что чаша стадиона представляла собой и прекрасную крепость для круговой обороны и посадочную площадку для вертолётов, на случай, если все пойдет совсем уж хреново. Колонна шла дальше, по так до конца и не восстановленной Секонд Ринг, основной линии обороны сил Каддафи, на которой во время первого штурма города шли особо ожесточенные бои. А Николаю надо было пройти чуть больше километра, чтобы попасть в укрепленный лагерь ООН.