Кажется, кто-то попытался меня резануть, но я увернулся и полез по вантам на грот-мачту. Из-за ураганного ветра она серьезно кренились, и поэтому никто не решался по ней карабкаться во время боя, тем более и пострелять при такой погоде не представлялось возможным.
Добрался до уровня марсов, перехватился за реи и сделал «выход силой». Едва не рухнул вниз, когда корабль качнуло, схватился одной рукой за попавшийся брас-канат. Разместившись на грот-марселе, достал две сигнальные ракеты. Отмотав фитили ровно на минуту, достал из-за пояса пальник и поднес тлеющий фитиль к фитилям ракет. Только бы они не погасли от дождя! Но промасляный материал позволял надеяться на лучшее. Одну аккуратно разместил на марсе, плотно сунув за канат, а вторую взял с собой и, ухватившись за разорванные тали, начал снижаться, уперев ноги в мачту и перебирая канат. Таким маневром я приблизился почти к самому грота-люку.
Кругом ожесточено сражались пираты, обезумевшие бойцы, казалось, и не замечали моих действий. На мгновенье я засмотрелся на битву, кипевшую повсюду, и осознал, что это был конфликт Силы и Ловкости. За первую характеристику, разумеется, отвечали громадные головорубы — не слишком быстрые, но прущие напролом. Впрочем, готов поспорить, ловкость у них все равно была вкачана гораздо лучше моей. Но корсары Аннели… Вот они-то явно делали ставку на скорость, а не на мощь. Уворачивались, отражали удары, умело пользовались канатами, чтобы вовремя отпрыгнуть или сместиться. Делали ловкие выпады и не нарывались на вражеские сабли.
Я ощутил разницу между этим боем и теми, что обычно показывают в фильмах. Даже в дорогом кино сражения изображаются так, словно в нем каждый знает свое место. Здесь же ежесекундно кто-то погибал, а кто-то врывался в качестве подкрепления. Несмотря на тот факт, что нынешние пираты были отъявленными профи, даже они умудрялись превратить поле боя в хаос, в котором порой было сложно разобрать, где свои, а где чужие.
Встав на металлический обод мачты и ухватившись за трос левой рукой, я вытянул в правой ракету, фитиль которой почти догорал. Написал Янычару.
Готовься. Через десять секунд.
Самое главное — добиться от намеченного плана максимальной эффективности. Я надеялся, что все провернется так, как надо.
Стреляй!
В двух метрах передо мной вышибло пламя, раздирающее деревянную решетку люка. Ракета в моей руке, как фейерверк, свистнула вверх, а пятью метрами выше то же самое должна была сделать еще одна.
Залп оказался для всех неожиданным и по обычаю оглушающим. Пущенные мной ракеты еще не успели отсалютовать в грозовом небе, как вдруг перед глазами всплыло системное окно: