Кристофер так и не рассказал ей о Шоне, отделался пространственными объяснениями, мысленно оправдавшись перед самим собой: он не имеет права посвящать жену в детали расследования — она ведь не агент разведки и даже не полицейский. На самом же деле он просто не хотел пугать её и расстраивать. А если уж быть до конца с собой откровенным, не хотел портить этот день.
Зато с этим за него неплохо справился Виктор Шестой.
Не сдержавшись, Кристофер негромко выругался и бросил взгляд на часы, монотонно тикавшие на каминной полке, гадая, успеет ли вернуться к ужину. Вполне возможно, что нет, потому что «скоро примет» могло растянуться на долгие часы.
Если в компании его величества время шло медленно, почти что ползло, с Лорейн оно летело, проносилось, исчезало, разбиваясь на крошечные крупицы — невозможно короткие мгновения. Из кофейни через небольшой зелёный сквер они направились к мосту Вильгельма III, невидимой стёжкой соединявшему разрезанный полноводной рекой, Граэррой, Инвернейл. По случаю осенних празднеств мост был подсвечен огнями, разноцветными бликами отражавшимися в толстом стекле. Днём ничего особенного Кристофер в нём не видел, но решил, что с наступлением сумерек здесь должно быть очень красиво. А главное, романтично.
Вот где надо заканчивать такие свидания. В идеале, конечно, в спальне, на супружеском ложе, но его светлость хорошо помнил, чем закончилось его последнее «посещение» супружеского ложа, а потому решил не форсировать события.
«Терпение, Кристофер, всему своё время», — напомнил себе, а Лорейн предложил:
— Надо будет вернуться сюда вечером, — осторожно подхватил её под руку и отвёл в сторону, подальше от медленно пробиравшегося сквозь потоки людей экипажа.
К счастью, Лорейн не отстранилась и даже не выдала ничего язвительного.
— Если, конечно, захочешь.
— Ты не перестаёшь меня пугать, Грейсток, — всё-таки не сдержалась язва, но тут же заулыбалась, заметив что-то интересное на одном из прилавков, ютившихся вдоль кирпичных стен.
Оказалось, внимание Лорейн привлекли крашенные фигурки лошадей. Ничего особенного, но судя по блеску в серых глазах мятежницы, она была в восторге от статуэток.
— Вот эта — вылитая Молния. А вон та — моя Карма, — с интересом разглядывая фигурки, комментировала она. — Ой, да тут ещё и Вендетта с Джокером! А вот эта немного похожа на Карамельку. Все красивые… А значит, надо брать все!
Мальчишка, торговавший статуэтками, радостно заулыбался, когда Кристофер протянул ему купюру. А вот Лорейн нахмурилась, с явным упрёком посмотрев на мужа.