Зарк слушал внимательно, и в его взгляде я читала все большее одобрение. Когда я взяла паузу, чтобы перевести дух, черный змей напомнил о занятиях по контролю за оборотом, очень важных для юных змеенышей, и еще одной общей дисциплине, которую подзабыли с уходом змеев из жизни мира, — теории времени. Это, конечно, не для детей, только вчера осознавших свою силу, но помнить о ней следовало. Очень специфическая и сложная штука, я знала о ней в общих чертах и, признаться, сама не отказалась бы послушать лекции.
— А вы сумеете показать на практике? — всерьез заинтересовалась я.
— Мы — нет. Сверта может. И уже показала бы, если бы не ваш коллега, — уголками губ усмехнулся Зарк.
А я только уважительно качнула головой.
Некоторые змеи умели воздействовать на время. В замкнутом объеме, с серьезными ограничениями, но даже это впечатляло. А Великого Змеелова и вовсе пугало до истерики, не просто же так он постарался стереть все упоминания о подобных талантах детей Долгой Змеи. Откуда этот страх, я, правда, не представляла, да и остальные его соратники — тоже. Поэтому и заинтересовалась в какой-то момент этим вопросом и постаралась отыскать упоминания о нем.
Раньше, до всех конфликтов, плоды трудов этих магов широко применяли в обычной жизни, например, зачарованные ими ящики банально использовали для хранения продуктов. Насколько я сумела разобраться, остановить время в небольшом замкнутом объеме, заполненном неживой материей, было просто. А вот в отношении верхнего предела реальных возможностей змеев найденные мной источники очень разнились и противоречили друг другу. Одни пугали историями про великих магов, способных остановить время для целого замка со всеми его обитателями, кроме самого колдующего, другие — проявляли скромность и ограничивались небольшим замедлением отдельных людей в пределах поля зрения мага. Но все они сходились на том, что более сложные воздействия требуют от мага очень серьезной подготовки, психологической — в том числе.
— Сверта из-за склонности к этой магии такая… чувствительная? — спросила я, осторожно подобрав наименее обидное слово.
— И это тоже, — уклончиво ответил Зарк.
Возражений по делу у змеев не нашлось, так что мы, временно оставив вопросы расписания, переключились на распорядок дня и общие принципы организации учебы. Я опасалась, что слишком строгую дисциплину змеи не одобрят, но тут мы оказались на одной стороне. Вернее, Зарк соглашался, а Аспис не принимал участия в обсуждении. Но хоть не мешал, уже радость.
Мы сошлись на том, что пока главное — основательно занять детей, чтобы у них было поменьше свободного времени и соблазнов потратить его на какие-то глупости. Поэтому отбой, подъем, питание — все строго по распорядку, домашние задания — тоже. Побольше движения и игр на свежем воздухе: энергии у детей много, надо ее куда-то девать. За территорию поместья выпускать только в сопровождении взрослых, из здания — под неусыпным контролем здешней защиты, сложной, продуманной и многофункциональной, чтобы и не такое реализовать. Контроль за этим я оставила себе: осматривая дом, заодно взяла на себя хозяйские обязанности. Зарк не возражал, змеи в любом случае недостаточно разбирались в человеческих защитных чарах, да и не управились бы они с чуждой стихией.