Воцаряется молчание. Великий мудрец даже не знает, что спросит.
- Кстати, не забудьте учесть, что мсье Броше мог инсценировать покушение на себя, - говорю я.
Барнав с удивлением смотрит на меня. Похоже, он об этом даже не думал. Действительно, тупица.
На этом наша приятная беседа завершается.
Я, Анна Режан, вхожу в комнату, где меня уже ожидает Барнав. Интересно, подозревает ли он меня? Наверно, да. Это заметно по его лицу.
- Мадам, где вы были, когда прозвучал выстрел? - спрашивает он.
На его лице играет фальшивая улыбка, которую он пытается выдать за добродушную.
- У себя в комнате, - отвечаю я, мой голос дрожит.
- Вы были одна? - просит уточнить Барнав.
Его тон почти ласков, но надменность все же присутствует.
- Да, одна, - киваю я.
У меня нет алиби. Мне кажется, что он хочет позвать полицейских, чтобы арестовать меня. Нет, он только кивает и разрешает мне удалиться.
Я, Жакоб, главный подозреваемый. У меня был мотив убить Броше, хотя он мой друг. Я мог убить Нэвиля и старуху Режан. Отсутствие алиби только ухудшает ситуацию.
Барнав недоверчиво смотрит на меня.
- Где вы были, когда прозвучал выстрел? - сурово спрашивает он.
- В своей комнате, один, - отвечаю я натянуто.
- Понятно, - задумчиво бормочет он, - а Броше ваш соперник... понятно... вы свободны...
Не к добру все это. Кажется, он хочет обвинить меня в убийствах и покушении.
Я, Николь Орильи, опять вынуждена отвечать на глупые вопросы. У меня, конечно, алиби, я беседовала с герцогом. Мне это не поможет. Во-первых, я могла попытаться убить Броше по возвращении, во-вторых, не в моих интересах афишировать свое знакомство с Орлеанским.
Барнав с интересом разглядывает меня. Нет, это не взгляд проницательного сыщика, это взгляд наглого мужчины.
- Я вас слушаю, - говорю я.
- Мадемуазель, потрудитесь сообщить мне, где вы были, когда прозвучал выстрел? - спрашивает он елейным голосом.
- Я прогуливалась в парке, - холодно отвечаю я, - к сожалению, я была одна.
Он дарит мне ослепительную улыбку. Ох, меня это кокетство начинает раздражать! Горе-политик! На его месте я бы не дала монархам так распуститься! Особенно Австриячке! Я бы устроила ей "праздник".
- Мадемуазель, - произносит он ласково, - я даже не смею подозревать вас!
Я улыбаюсь ему в ответ.
- Как это мило, мой друг, - в тон ему произношу я, - в таком случае, я могу идти?
Не дожидаясь ответа, я поднимаюсь со стула и направляюсь к выходу. Дойдя до двери, я оборачиваюсь и посылаю Барнаву воздушный поцелуй, дабы не нажить лишнего врага.
Я, Антуан Барнав, погружаюсь в размышления. Кто из этих типов убийца?