Спиталери вытащил мобильный, набрал номер.
– Алло, Нджилино? Это я. Ты, часом, не помнишь, кто шесть лет назад работал на стройке коттеджа в Пиццо, в Марина-ди-Монтереале? Нет? А что мне теперь делать? Это комиссар Монтальбано спрашивает. Ах да, правда что. Извини.
– Кстати, пока не забыл: продиктуйте-ка мне сразу телефон Анджело Дипаскуале. Фацио, запиши.
Спиталери продиктовал.
– Ну что? – подстегнул его Монтальбано.
– Фамилий рабочих Дипаскуале тоже не помнит. Но в моем офисе должны быть записи. Могу я за ними съездить?
– Поезжайте.
Спиталери встал и кинулся к двери чуть ли не бегом.
– Постойте минутку. С вами поедет Фацио, передадите через него фамилии и адреса. А вы теперь должны быть всегда под рукой.
– Что это значит?
– Что вы должны неотлучно находиться в Вигате или окрестностях. Если понадобится куда-то уехать, вы меня предупредите. Кстати, не помните, куда вы летали в тот раз, двенадцатого октября?
– В… в Бангкок.
– Да вы, смотрю, охотник до свежатинки!
Едва за Фацио и Спиталери закрылась дверь, как Монтальбано позвонил прорабу. Надо было перехватить его до того, как тому позвонит Спиталери и даст указания, что отвечать.
– Дипаскуале? Это комиссар Монтальбано. Сколько вам нужно времени, чтобы доехать до полицейского участка в Вигате?
– Полчаса максимум. Но это бессмысленный вопрос, я сейчас никак не могу приехать, у меня работа.
– У меня тоже работа. И она состоит в том, чтобы вызвать вас сюда.
– Я еще раз повторяю, что не могу.
– Может, вы хотите, чтобы вас увезли с помпой, на машине с мигалкой, прямо на глазах у рабочих?
– Но что вам от меня нужно?
– Сейчас вы приедете и удовлетворите свое любопытство. Даю вам двадцать пять минут.
Он управился за неполных двадцать две. Для скорости даже переодеваться не стал, так и явился в заляпанной известкой робе. Дипаскуале оказался дядькой лет пятидесяти с совершенно седой головой, но черными усами. Низенький и коренастый, он упорно смотрел вниз, а не на собеседника, а когда поднимал глаза, они были мутные.
– Не пойму, сначала вы синьора Спиталери вызвали из-за того араба, теперь меня из-за этого дома в Пиццо.
– Я вас вызвал не из-за дома в Пиццо.
– Нет? А почему тогда?
– По поводу смерти того строителя, араба. Как его звали?
– Не помню. Но это ж несчастный случай! Он пьян был в стельку! Они ж с утра глаза заливают, а уж в субботу тем более! Комиссар Лоцупоне так и написал в заключении…
– Бог с ним, с заключением моего коллеги, расскажите мне в точности, как было дело.
– Но я уже и судье рассказывал, и комиссару…
– Бог троицу любит.
– Ну ладно. В ту субботу в полшестого мы закончили работать и разошлись. В понедельник утром…