Они подошли к деревянным воротам, заглянули в щель между досками, но света не увидели.
Фацио потряс тихонько створки.
– Закрыто изнутри на засов.
– Ты сможешь залезть туда и открыть?
– Это да. Только не отсюда, а то вдруг машина мимо проедет. Обойду сзади и перелезу через забор. Ждите меня здесь.
– Осторожно, вдруг там собаки.
– Вряд ли, они бы уже залаяли.
Монтальбано как раз докурил сигарету, когда ворота приоткрылись ровно настолько, чтобы впустить его внутрь.
Внутри было темно, хоть глаз выколи. Впрочем, справа смутно виднелась какая-то времянка.
– Схожу за фонариком, – шепнул Фацио.
Вернувшись, он снова опустил засов на воротах и включил фонарик. Тихонько подкравшись к двери времянки, они обнаружили ее приоткрытой. Очевидно, в закрытом помещении Филиберто в такую жару не спалось. Изнутри доносился раскатистый храп, больше похожий на рев.
– Главное – не дать ему опомниться, – прошептал Монтальбано на ухо Фацио. – Свет не зажигаем, работаем при фонарике. Надо перепугать его до полусмерти.
– Без проблем, – ответил Фацио.
Вошли тихо. Внутри времянка провоняла по́том, а вином несло так, что можно было окосеть уже от запаха. Филиберто, в одних трусах, спал, раскинувшись на раскладушке. То же лицо, что на фото в досье.
Фацио посветил вокруг фонариком. Одежда сторожа висела на гвозде. Еще были стол, два стула, эмалированный тазик на металлической треноге и канистра. Монтальбано поднял ее, понюхал: вода. Он бесшумно наполнил таз, поднял двумя руками, подошел к раскладушке и, не церемонясь, выплеснул воду на лицо Филиберто. Тот распахнул глаза, тут же зажмурился, ослепленный фонариком Фацио, и, прикрывшись ладонью, опять их открыл.
– Кто… Кто…
– Конь в пальто, – отрезал Монтальбано. – Не двигаться. – И выставил пистолет в луч фонарика.
Филиберто машинально поднял руки.
– Мобильный есть?
– Да.
– Где?
– В куртке.
Куртка висела на гвозде. Комиссар достал телефон, уронил на пол и раздавил каблуком.
– Вы кто? – спросил Филиберто, набравшись смелости.
– Друзья, Филибе. Встань.
Филиберто встал.
– Повернись.
Филиберто повернулся спиной, руки у него слегка дрожали.
– Что вам надо? Спиталери всегда откат платит!
– Молчать! – прикрикнул Монтальбано. – Перекрестись. – И взвел курок.
При звуке этого сухого металлического щелчка ноги у Филиберто подкосились, и он рухнул на колени.
– Ради бога! Я ничего не сделал! Зачем меня убивать? – прорыдал он.
Фацио пнул сторожа в спину, и тот повалился лицом вниз. Монтальбано приставил ему дуло к затылку.
– Послушай меня… – начал он. И тут же остановился. – То ли он помер, то ли отключился.