Волколак удивленно воззрился на меня:
– Откуда знаешь? Неужто…
– Оно самое, – мрачно согласился я и, резко повернувшись, продолжил дорогу. – Если тебя швырнуло в лес, то меня прямо к ней. Только вот никак ума не приложу, отчего ее все красавицей кличут, когда там жуткая тварь с зубами чуть меньше твоих.
Могута, словно убеждаясь, что зубы на месте, неосознанно потрогал их лапой. Догнал меня в несколько шагов, ему-то такое расстояние – мелочь.
– Разобраться бы надо, – хмуро сказал он.
За деревьями показались заборы и приземистые домики. Где-то на другом краю деревеньки слышался собачий лай. Мы вышли к дороге, но пока не спешили на нее ступать. Ночь, конечно, вряд ли нас тут кто встретит, но все равно осторожность не помешает.
– А у нас и выхода другого нет, – заметил я. – А ты бы человеческий облик принял. А то, не ровен час, решат, что явился с недобрыми намерениями, лучшую овечку унести из стада.
Волколак снова закатил глаза. Кажется, подобное сравнение ему совсем не понравилось, но спорить не стал. Через некоторое время рядом со мной стоял рослый молодец в белой рубахе, серых штанах и сапогах. Волосы что пепел, стянуты кожаным ремешком. Черты лица грубые, но не отталкивающие. На такого посмотришь – молодец как молодец. Поди угадай, что волколак. А что широк в плечах, так мало ли богатырей в округе?
– Подождем утра? – спросил Могута.
А голос, кстати, не изменился совсем. Если обозлить – зарычит по-волчьи, вряд ли кто равнодушен останется, как пить дать залетит белкой на дерево от страха.
Я раздумывал. С одной стороны, не такое уж и плохое предложение – если хорошо вглядеться, скоро рассвет. А так можно было бы обойти кругом, рассмотреть, что тут да как. Заодно и силу высвободить, узнать, что за чары тут разлиты Хозяйкой. Не верю, что она могла пустить все на самотек. Разве только есть местные ведуны, которые сдерживают ее пыл. Ведь живут же как-то! Не будь у них никакой защиты, то и деревни бы не было.
– Подождем, – ответил я, присматриваясь к домам.
Тихо, кругом тихо. Все спят. Нигде не горит даже огонька. Хотя нет. Вот вроде бы в доме, что стоит ближе всего к подножию горы, в окне мелькает слабый огонек. Или мне это только кажется от усталости?
Да нет же. И впрямь что-то есть. Я даже сделал несколько шагов вперед, чтобы разглядеть получше, как в спину вдруг что-то уперлось, и послышался голос:
– Стой где стоишь, если жизнь дорога.
Жизнь, конечно, дорога. О чем разговор вообще? Мне ли об этом не знать, сыну купчихи из самого стольного града Къева?
Жар, опаливший спину, заставил стиснуть зубы. Кажется, я немного просчитался, что все спят. М-да, будет наука, а то что-то совсем расслабился. Не все же станут меня встречать, как та водяница.