— Па, — сказал Мика. — Па, это я. Со мной все в порядке… Я вот думаю, что лучше, — поехать на метро или дождаться вас с мамой? Вы за мной сможете заехать?
Секунду отец молчал. А потом вдруг заорал:
— Ты где? Стой, где стоишь… Не надо никакого метро! Где ты находишься?
Мика объяснил ему.
— Никуда не уходи! Мы сейчас будем…
Мика повесил трубку и встал у стены.
Кажется, он все сделал правильно. Он не впал в панику, не разревелся. Он смог спокойно поговорить с той рыжей теткой, и тетка его отпустила. Все правильно. Если бы отец тоже попал в какую-нибудь экстремальную ситуацию, он, наверное, вот так же хладнокровно попытался бы выбраться из нее. А Мика во всем старался походить на отца. Конечно, тот сейчас разволновался, но это немудрено…
«Все теряются, — рассуждал Мика. — Сначала потерялся он, и мы с мамой еле нашли его. Сейчас потерялся я. Но я же сам и нашелся! Это просто ужасно, когда люди не могут найти друг друга!»
* * *
Телефон время от времени звонил, и каждый раз Катя вздрагивала.
— Ну? — с надеждой спрашивала она Ганина. — Что сказали?
— Пока ничего не известно… — сдержанно отвечал тот.
Когда стемнело, Кате стало совсем худо. Она уже ничего не спрашивала, только прижимала руки к груди.
А потом, сняв в очередной раз трубку, Ганин вдруг переменился в лице, закричал:
— Никуда не уходи! Мы сейчас будем!
— Он? — бросилась к нему Катя. — Гриша, это он?
— Да. Он ждет нас на Павелецком, у пригородных касс. Все в порядке, поехали!
Ганин улыбнулся и стиснул ее в объятиях. И вдруг поцеловал — совсем не так, как полагается людям, давно ставшим друг другу чужими.
— Потом… — оттолкнула его Катя. — Поехали же!
Всю дорогу она была в совершенно невменяемом состоянии — то плакала, то смеялась, то начинала дико переживать: вдруг они сейчас приедут, а сын снова пропадет… И лишь на мгновение в ее голове мелькнуло воспоминание о поцелуе. Вернее даже, не о поцелуе, а о том, что она ответила Ганину. «Зачем я ему сказала это слово? — с досадой подумала она. — При чем тут «потом»? Вот глупая… Никакого «потом» не будет!»
Они кое-как припарковали машину, побежали к зданию вокзала…
— Катя, не туда! — схватил ее за руку Ганин. — Пригородные кассы — вон они…
— Вижу… — отозвалась она, не слыша собственного голоса.
Они нырнули внутрь вокзала. Толпа людей, баулы, тележки…
В конце зала, прислонившись к стене, стоял сын. Он, тревожно нахмурившись, смотрел куда-то в сторону. Потом повернул голову и вдруг увидел Катю и Ганина. Вспыхнул от волнения. И побежал к ним.
Катя и Ганин, на шаг впереди нее, расталкивая людей, неслись ему навстречу.