- Успокоились? – строго спросил Жека.
Парни придали физиономиям серьёзные выражения, получилось не очень, хотя… тут главное самому не заржать.
Жека добавил суровости в голос, - не слышу! Успокоились, спрашиваю?!
- Так точно, сэр сержант, сэр! – Дружно ответило первое звено.
«- Строевая им явно пошла на пользу», - отметил Жека про себя и продолжил командирским тоном, - развлекаться! За мной! – он простецки улыбнулся и закончил по-человечески, - пошли потихоньку.
В комнате отдыха Жека сказал нарочито только своим, - Кот и Джерри первые в теннис, остальные в бильярд.
То, что бильярдный и теннисный столы заняты, его совершенно не волновало.
Он взял в шкафчике по ракетке в руку, и улыбнулся несколько опешившему Мо, - свободен, дружище.
Моцарт окрысился, - я тебе не дружище! Зови меня сержантом Ганеком!
Третье звено, видимо, собиралось воспользоваться наказанием первого и второго звеньев, дабы продемонстрировать всем лидирующее положение. Но тут пришёл Жека и всё испортил.
Его улыбка заледенела, - сержант Ганек, немедленно освободи первому звену бильярд и теннисный стол.
- Может, не будем так борзеть? Попробуем договориться? – злобно проворчал Мо.
- Мне не о чем договариваться с чехами, - презрительно ответил Жека, - идите, поиграйте в дротики, как все дети.
Хоть Жека и говорил, что наёмники войн не объявляют, это было именно сознательное объявление войны. Жека открыто заявил, что знает, как к нему и к его курсантам относятся кадеты и сержант третьего звена, ничего против этого не имеет, питает к ним такие же чувства и будет их пинать везде и всегда, при каждом удобном случае.
Если тут кто-то думал втихую выжить, сломать Жекиных бойцов – они получили открытую войну на уничтожение. То есть до собственного уничтожения. И нет шансов как-то объясниться, уговорить, разжалобить – он просто не станет слушать. Это стало ясно каждому, кто присутствовал в игровой каюте. У Жеки Стара та ещё репутация, пусть кадетам и не положено формально знать позывные сержантов.
Пусть Жека сказал пацанам, что ему на них плевать, у ребят горели глаза! Их сержант, фактически тюремщик! Он из-за них пошёл на преднамеренное убийство в столовке! Он ради них рискнул своим сержантским положением, чтоб только избавить от шагистики! И он из-за них морально просто размазал третье звено вместе с сержантом! И за всё за это он просит всего лишь попытаться обыграть его в теннис?! Да надо быть последними неблагодарными моральными уродами, чтобы очень не постараться!
Даже если удовольствие это сродни попыткам пробить головой стену. В стремлении к невозможному есть своя прелесть, в нём истинная человеческая гордость. Жека как награду воспринимал их азарт, он всё-таки сумел расшевелить звено. Ещё немного в таком режиме, и невозможное перестанет для парней существовать как понятие. Они ещё боятся, ненавидят, испытывают благодарность – они ещё кадеты.