Стивен Пинкер предлагает совершенно иной взгляд на адаптивную полезность искусства. В высказывании, которое часто цитируется как сторонниками, так и противниками этой точки зрения, он утверждает, что все искусство, за исключением словесного, представляет собой, по существу, вредные десерты, которые подаются человеческому мозгу, зацикленному на паттернах. «Такой мощный заряд чувственного удовольствия, как от куска чизкейка, не найти нигде в природе, потому что он представляет собой коктейль из сверхдоз приятных стимулов, который мы сами создали с явной целью: нажать на кнопку удовольствия»14, — пишет Пинкер и проводит прямую аналогию с искусством — адаптивно бесполезной штукой, которую придумали специально, чтобы возбуждать человеческие чувства, предназначенные для улучшения физической формы наших предков. И это не пустое суждение. По ярким мастерским аргументам Пинкера, до краев наполненным культурными аллюзиями, ясно, что сам он относится к искусству с глубокой симпатией. Нет, это бесстрастная оценка роли, которую искусство играет в одной конкретной задаче: повышении шансов на то, чтобы в мире наших пращуров следующему поколению были переданы именно гены наших предков, а не гены их безыскусных, лишенных слуха, неуклюжих скучных родичей. И именно в этом отношении, утверждает Пинкер, искусство бесполезно.
Эволюция, бесспорно, толкает нас в сторону вариантов поведения, направленных на улучшение биологической приспособленности, от поиска пищи, подбора партнеров и обеспечения безопасности до налаживания союзов, отваживания конкурентов и наставления потомства. Наследуемые варианты поведения, которые в среднем приводили к большему репродуктивному успеху, распространялись широко и становились базовыми механизмами решения каких-то конкретных адаптивных проблем. При формировании некоторых из этих вариантов поведения в качестве «морковки» эволюция использовала удовольствие: если какое-то поведение, способствующее выживанию, представляется вам приятным, вы с большей вероятностью будете ему следовать. А за счет качеств, способствующих выживанию, это поведение повысит ваши шансы прожить достаточно долго, чтобы оставить потомство, наделив будущие поколения аналогичными поведенческими тенденциями. Таким образом, эволюция порождает множество положительных обратных связей, которые делают приятными те варианты поведения, которые повышают приспособленность. По мнению Пинкера, искусство разрушает обратные связи, отсекает адаптивную пользу и непосредственно стимулирует наши центры удовольствия, позволяя получать «незаслуженные» с эволюционной точки зрения приятные переживания. Нам нравятся ощущения, которые искусство позволяет нам испытывать, но ни создание, ни переживание их не делает нас более приспособленными или привлекательными. С точки зрения выживания искусство — это фастфуд.