Я оглядел свою комнату, мой маленький замок с толстыми стенами. Настольная лампа, которая освещала блокнот, телевизор и свернутый матрас.
Все это было моим, и я не хотел с этим расставаться, не мог с этим расстаться, потому что прикоснулся к тому, что происходило в прачечной. Нужно было как-то достать денег, чтобы можно было по-прежнему здесь жить.
В лихорадочном желании устроить это немедленно я обыскал все карманы во всех предметах одежды, где были карманы, и порылся в ящиках письменного стола.
Поиски принесли мне тридцать две кроны пятьдесят эре. Вместе с теми деньгами, которые у меня были, и гонораром от компании «Общество паровых котлов», «Онгпаннефёренинген» это почти покрыло бы месячную квартплату. Но тогда не осталось бы ничего на еду и ни на что другое. Концы с концами не сводились.
Зазвонил телефон. Я предположил, что это София, и приготовился объяснять то, что объяснить было невозможно. Но это была не София. Я практически не успел ответить, потому что голос на другом конце провода произнес:
– Где тебя черти носили? Я все звоню и звоню!
– Не знал, что обязан отвечать на телефонные звонки.
– Ты вообще о чем? Обязан? Что это за разговор?
– Ну, прости. Меня не было.
Собеседник на другом конце провода фыркнул, а потом его голос стал спокойнее, и он спросил:
– Сигге тут? Да?
– Слушай, этот Сигге. Это человек?
– Человек?
– Да.
– Что ты этим хочешь сказать?
Если мы на самом деле разговаривали о том, что находилось в ванной, то казалось абсурдным называть это Сигге, но я все равно спросил:
– А как ты познакомился с Сигге?
Я ожидал еще одного уклончивого ответа, но собеседник на другом конце сказал:
– Болтал с ним. Тыщу раз.
– Ты говорил, что никогда не встречался с Сигге?
– Но с тобой-то я тоже не встречался, или как? И все равно мы сидим здесь и болтаем. Слушай, я не могу целый день на это тратить. Он пришел или нет?
Многочисленные вопросы, которые роились в голове, спровоцировали у меня речевую усталость материала, и я сказал только:
– Да. Он пришел.
– Отлично! Не так уж это было и чертовски сложно? О'кей, теперь я должен…
– Погоди. Просто… А где ты с ним говорил?
– В туннеле. В Брункебергском туннеле. Я там иногда стою и пою.
Уже с тех пор, как мой собеседник позвонил во второй раз, у меня было ощущение, что я слышал его голос раньше, но голос по телефону – это не то же самое, что голос вживую. Я говорил с тем самым бардом. Прежде чем я успел что-нибудь спросить, он положил трубку.
* * *
Розовому кусту не нравилось на новом месте. Когда я проснулся на следующее утро, он сбросил еще десяток листьев. Я поднял жалюзи и подставил куст под хмурый утренний свет. Я не хотел, чтобы куст умирал, но не знал, что могу сделать, чтобы ему помочь. Как часто случается, я чувствовал себя беспомощным перед силами, выходящими за пределы моего контроля.