– Ты следишь за Престией?
– Да. Он едет в направлении Силианы.
– Мими, мы узнали, где они прячут лошадь. Это в четырех километрах за Силианой, в конюшне на отшибе. Наверняка оставили кого-то на шухере. Сколько с тобой людей?
– Четверо на джипе и двое в фургоне-перевозке.
– Смотри в оба, Мими. Что бы ни случилось, звони сразу Фацио.
Повесил трубку.
– Галло с Галлуццо ждут меня в машине?
– Да.
– Оставайся тут, у меня в кабинете. Предупреди Лаваккару, пусть переводит на тебя все звонки. Будем держать связь через тебя. Напомни-ка адрес, что-то не могу найти.
– Виа Криспи, 10. Там на первом этаже вроде как офис, две комнаты. В первой – вышибала. А сам он, если не в отлучке по мокрому делу, сидит в дальней комнате.
– Галло, давай сразу договоримся. И смотри, на этот раз все серьезно. Чтобы никаких сирен и визга покрышек. Нам надо застать его врасплох. И останови не перед домом 10, а немного раньше.
– А разве вы не с нами?
– Я поеду за вами на своей машине.
Добрались минут за десять. Монтальбано припарковался за служебным авто и вылез из машины.
К нему подошел Галлуццо:
– Комиссар, Фацио велел сказать, чтобы вы захватили пистолет.
– Вот, уже беру.
Открыл бардачок, достал пистолет и положил в карман.
– Галло, оставайся в первой комнате и следи за вышибалой. А ты, Галлуццо, пойдешь со мной во вторую. Там нет запасного выхода, так что он не сбежит. Я войду первым. Еще раз: поменьше шума.
На короткой улочке припарковано с десяток машин. Магазинов нет. Единственные живые существа – прохожий с собакой.
Монтальбано вошел в дом. За столом – тридцатилетний верзила, погрузился в чтение спортивного журнальчика. Поднял глаза, увидел Монтальбано, узнал, резко вскочил, правой рукой расстегивая пиджак, чтобы достать револьвер, заткнутый за пояс брюк.
– Без глупостей, – тихо сказал Галло, держа его на мушке.
Верзила положил руку на стол. Монтальбано и Галлуццо переглянулись, комиссар повернул ручку двери дальней комнаты, открыл и вошел, следом за ним – Галлуццо.
– А! – только и успел проронить, опуская руку с телефонной трубкой, лысый мужчина лет пятидесяти: в одной рубашке, хмурое лицо, глазки-щелки. Он не выглядел таким уж удивленным.
– Я комиссар Монтальбано.
– Вас я отлично знаю, комиссар. А его вы мне не представите? – ехидно заметил лысый, пристально глядя на Галлуццо. – Сдается мне, мы с этим синьором уже виделись.
– Вы Франческо Беллавия?
– Да.
– Вы арестованы. Предупреждаю: ничему из того, что вы скажете в свою защиту, никто не поверит.
– Вообще-то положено говорить иначе, – ответил Беллавия и расхохотался. Потом сказал, успокоившись: – Не дрейфь, Галлуццо, я, хоть и не возьму на себя убийство Гуррери, тебя сдавать не стану. Так за что вы хотите меня арестовать?