К тому моменту мы с леди-француженкой сломали голову, пытаясь решить, что нам делать, – возвращаться в Вудэнд или продолжать поиски. У нас было всего две масляных лампы на экипаже и керосиновый фонарь. Если пропавшие еще находились где-то на Скале, в чем я начинал сомневаться, в темноте без спичек им грозила серьезная опасность, не догадайся они пересидеть ночь в пещере. Француженка и некоторые ученицы понемногу впадали в истерику, что неудивительно. За все это время, с обеда, мы не выпили и чашки чая. Слишком волновались, чтобы даже думать о еде. Потом мы достали лимонад с печеньями, подкрепились, и я решил, что надо прекратить поиски и отвезти всех обратно в колледж.
Если честно, я не знаю, правильно ли я поступил, но вся ответственность за принятое решение лежит на мне. Я довольно хорошо знаком с исчезнувшими девочками и подумал, что мисс Миранда, привыкшая к бушленду[9], обязательно сохранила бы спокойствие и нашла бы безопасное место для ночлега, если только с ними не приключилось какое-либо несчастье, а это маловероятно. Что касается учительницы, надеюсь, она ушла не сама по себе, ведь знание арифметики не поможет в такой местности.
Заехав по дороге в полицейский участок в Вудэнде и вкратце сообщив дежурному о случившемся у Висячей скалы, мы поспешили в колледж Эпплъярд. Я забыл добавить, что внимательно осмотрел общественные туалеты (как женские, так и мужские), расположенные на территории площадки для пикника примерно посередине между ручьем и подножием Скалы. Ни отпечатков обуви, ни следов недавнего использования я не обнаружил.
Для обитателей колледжа Эпплъярд воскресенье пятнадцатого февраля было днем кошмарных колебаний: от сна к реальности, от безумно возрастающих надежд к страхам – в зависимости от темперамента.
Всю ночь пронаблюдав за тем, как светлеет стена ее комнаты от приходящего нового дня, директриса тем не менее в обычный час была готова взяться за работу и выглядела безукоризненно, ни один волосок не выбивался из высокой прически. Первым делом предстояло обеспокоиться тем, чтобы за пределами колледжа никто не узнал о накануне произошедшем. Отменили вызов трех повозок, которые по воскресеньям отвозили учениц и воспитательниц в разные церкви, так как, по мнению миссис Эпплъярд, именно церкви являлись главным рассадником сплетен. Бен Хасси, слава небесам, человек разумный и, не считая конфиденциального сообщения в полицию, будет держать язык за зубами. В колледже было объявлено молчание до получения особых распоряжений. Можно не сомневаться, что пришедшие в себя после вчерашнего испытания воспитанницы и служащие следовали указанию; половина из тех, кто побывал на пикнике, слегли от потрясения и усталости. Однако есть подозрение, что Том и Минни, прирожденные разносчики слухов, а может, вместе с ними и кухарка – все они в воскресенье днем неофициально принимали гостей – были не так добросовестны, и что мисс Дора Ламли обменялась парой слов у задней двери с Томми Комптоном, который привез сливки. Послали за доктором Маккензи из Вудэнда, бесконечно мудрым престарелым врачом общей практики; он приехал на своей двуколке вскоре после завтрака и, оценив ситуацию проницательным взглядом через очки в золотой оправе, посоветовал устроить в понедельник выходной и предписал легкое успокоительное. Мадемуазель лежала в постели с мигренью. Старый доктор погладил изящную руку на покрывале, капнул одеколона на пылающий лоб пациентки и сострадательно заметил: