– Почему? Почему?..
– Почему? – визжит павлин на лужайке.
Потому что уже тогда я знала… я всегда знала, что Майк – мой избранный.
В два часа дня в четверг, девятнадцатого марта, холодный и безмолвный колледж источал запахи жареной баранины и капусты. Обед только что закончился, горничные разошлись. До занятий второй половины дня еще оставалось некоторое время. Дора Ламли лежала на кровати, посасывая мятные леденцы, а Мадемуазель сидела у окна, выходившего на главную подъездную дорожку, и перечитывала письмо от Ирмы, полученное с утренней почтой.
Дом садовника, Лейк-Вью
Дражайшая Диана!
Пишу в спешке, едва нашла ручку – мы с миссис К. завалены упаковочной бумагой. Миссис К. говорит, как жаль, что рядом нет той милой французской леди, которая показала бы ей, как сворачивать платья. Хочу сообщить вам ПРЕКРАСНЫЕ новости: на этой неделе из Индии приезжают мои любимые родители. Я собираюсь в Мельбурн и буду ждать их в нашем номере в отеле «Мензис»! Такое чувство, что длинная история подошла к концу: вдруг понимаешь, что это ПОСЛЕДНЯЯ глава, и читать больше нечего. Поэтому, дражайшая Диана, я заеду в колледж по дороге на станцию, возможно, в четверг днем – чтобы попрощаться с вами и с милыми девочками – сердце болит при мысли о том, что они до сих пор в школе, – и, конечно, с Минни и Томом, а вот встречи с миссис Э. я надеюсь ИЗБЕЖАТЬ. Ох, нехорошо так говорить, но как представлю разговор с ней – одно МУЧЕНИЕ. Диана, у меня не было возможности купить вам подарок к свадьбе – в лавке Манассы одни только сапоги, котелки и варенья, так что прошу принять мой изумрудный браслет – подарок бабушки из Бразилии, помните, я рассказывала? У которой еще зеленый попугай. Она все равно уже умерла и не будет против. Миссис К. спрашивает про синий шифон, который вам понравился.
Мне пора.
С любовью, Ирма
P. S. Когда приеду, пойду прямиком в вашу спальню или в классную комнату, если вы будете на уроке, и мне все равно, что скажет миссис Э.
Мадемуазель первая среди смотревших в окна заметила подъезжающий экипаж Хасси. Из него вышла Ирма в ярко-красной накидке и шляпке с покачивающимися перьями в тон. Директриса, сидевшая на первом этаже за своим столом, тоже увидела девочку и, к изумлению Мадемуазель (подобное нарушение этикета считалось в колледже неслыханным), сама вышла к двери, когда воспитательница еще спускалась по лестнице, чтобы встретить гостью прохладным официальным приветствием и увести к себе в кабинет.
В особо темные дни одной из статуй на лестничной площадке второго этажа позволялось источать неяркий свет. Из тени возникла Дора Ламли.