• Отделить белки от желтков.
• Взбить масло с сахаром, чтобы сахар растворился. Добавить желтки. Взбить белки с щепоткой соли до мягких пиков.
• Соединить масло с сахаром, муку, апельсиновый сок, цедру, коньяк, пряности, орехи.
• Вмешиваем мягкими движениями взбитые белки. Кладем монетку.
• Выкладываем тесто в форму. Выпекаем 40–50 минут при температуре 170 °C – так гласит рецепт, но в моей духовке василопита полностью пропекается только через 1 час 20 минут.
• Остудив, украшаем. Обычно на василопиту просеивают сахарную пудру, вырезая год из бумаги.
Январь. Луна плавает в растекшейся по черному небу люминесцентной бензиновой луже. Красного вина зимой пьется больше, чем летом, потому что семена тепла, содержащиеся в нем, помогают растопить затвердевшие массы слов и те начинают пульсировать, течь и обрываться – даже с языков упорных, безнадежных молчунов. На двери таверны объявление, написанное от руки: «Греческий деревенский петух в томатном соусе на заказ». В маленьком помещении всего три столика. Никакого маркетинга. Ничего чаемого, все строго по существу. Даже такой предмет, как тарелки, здесь считается излишеством: печеная свинина и жареная картошка в белых стружках сыра разложены прямо на столе, на пергаменте. Разливное вино в жестяной кружке, стаканы из толстого стекла. Для тех, кто не вполне свободен от условностей, ножи и вилки лежат горкой в стороне – подходи и бери сам, заведение к этому декадентству отношения не имеет.
– Когда я купил японские ножи, я понял, что самураи не такие уж герои, – говорит единственный посетитель таверны хозяину, который азартно, как черт грешников, насаживает на шампур крупные куски свинины.
– То есть?
– Помнишь, это ведь, кажется, у Тарантино было? «Сладкое ощущение ножа…» Короче, резал я этим японским ножом мясо. Представь только: лезвие заходит мягко, как в инжир. Тут меня окликнули, я повернулся, и понимаешь, какая штука. Я порезался, причем серьезно. Вижу, как хлещет кровь, но ничего не чувствую. Так и самураям наверняка не было больно делать харакири. Делов-то с такими ножами!
Хозяин харчевни улыбается, как будто вспоминает что-то приятное.
– А ты кем работаешь? – интересуется он у гостя.
– Фармацевтический представитель. Продвигаю лекарства врачам. Но это так… Заработок. Вообще-то я поэт.
– Поэт?
– Да. Учился у Рембо. Знаешь такого? Француз. Пишу в основном мадинады. Типа такого: «Елевтерия, ты проснись, миру сладко улыбнись! Скорей с кровати ты вставай и к восьми не опоздай. Кофе свой быстрее пей, на собрание успей. Если врач тебя не примет, шеф всю премию отнимет». Или вот еще у меня есть (гость сверяется с мессенджером в телефоне): «Облако целует гору в лысую макушку. Так же крепко расцелую милую подружку». Это я жене посвятил.