Брось, он ни хулы, ни похвалы недостоин.
Да, он на коне, только не надо спешить.
Он не Бонапарт, он даже вовсе не воин,
Он лишь человек, что же он волен решить.
Лично меня больше «Аты-баты» за душу берет. С надеждой, что здесь и в двухтысячных будет не так – и защитники Отечества останутся столь же уважаемы (и благодарно оценены), как в теперешнее сталинское время. Или другая, прямо про нашу Контору:
Нам досталась судьба защищать этот мир
Вне закона вне закона.
Нынче древнее зло не боится креста.
Беспредел примеряет корону.
Значит, каждый, в ком совесть поныне чиста,
Вне закона, вне закона.
Под оплаченный скрежет газетных писак
И чиновников всех эшелонов
Мы идём на задание, где каждый наш шаг
Вне закона, вне закона.
В этой нищей бесправной забитой стране,
так похожей на общую зону.
Кто-то должен остаться в гражданской войне
Вне закона, вне закона.
Запылился на полке парадный мундир.
Точит моль золотые погоны.
Нам досталась судьба защищать этот мир
Вне закона, вне закона
[25].
Эту песню в этом времени не поют. И давно я ее слышал – потому пусть простит автор, если неточно текст вспомнил. Но зацепилось вот в памяти, и всплыло сейчас. Вместе с пониманием – закон это, конечно хорошо, и верно Пономаренко про «дневную и ночную власть» говорил. Но бывает иногда, что в интересах дела надо кому-то выполнить и грязную работу, не стесняясь ничем. И дай бог, чтобы здесь это было исключительно на чужой земле – как пять лет назад в Китае, база Синьчжун, несколько сотен пленных американцев в бараке, и тех из них, кто из огня пытались выскочить, мы в упор добивали и штыками докалывали. Сказали бы «правозащитники», окажись рядом, чем вы лучше фашистов – а отвечаю, в тот момент ничем! И мне лично плевать – поскольку та грязная работа тогда была нужна Советскому Союзу. Правда, в итоге я без третьей Звезды хожу, когда Юрка свою третью за меньшее получил (в зубы дам тому, кто скажет, что взять базу ВВС США, имея большинством своего личного состава наскоро обученных китайцев – легче, чем батальоном советской десантуры при мощной авиаподдержке разнести к чертям тыловой японский гарнизон). И невыездной я с тех пор – поскольку дело «полковника Куницына» так и не закрыто, в прошлом году еще Ли Юншена хотели в комиссию ООН вызвать свидетелем, наши едва отбрехались. Причем мне еще повезло – засветись я так в позднем СССР, то, по словам нашего «кэпа» Большакова, трубить бы мне всю оставшуюся жизнь инструктором по подготовке милицейских кадров в каком-нибудь Зажопинске, где иностранца лишь в страшном сне увидишь. А мне пока что виза открыта, по всему Союзу и даже соцлагерю. Лишь на фронт и за него – нельзя.