Неотъемлемой и весьма навязчивой спутницей любой общественной деятельности является публичность, вокруг которой ломают сегодня столько копий журналисты, имиджмейкеры и иные специалисты по связям с общественностью. В мельчайших подробностях обсуждаются стиль и манера поведения публичного человека, его внешний облик, включающий детали одежды и прическу (последнее особенно «актуально» для Мильграмма). Как же иначе, в борьбе за симпатии электората мелочей не бывает. Но за деревьями, как водится, исчезает лес. В многочисленных подробностях растворяется самое главное – содержательное, нравственное и социально-психологическое предназначение публичного человека: не важно, политика или общественного деятеля, – его особая миссия и ответственность за ее воплощение.
Публичный человек, постоянно находясь в фокусе внимания людей, обязан проявлять к ним максимальную благожелательность, быть доступным и контактным, вселять оптимизм и уверенность в возможности решения даже трудных, неподъемных вопросов, демонстрировать корректность в острой принципиальной полемике, являя образцы цивилизованного спора, уметь держать удар, не поддаваясь панике при развитии самых неблагоприятных драматических сценариев. Одним словом, достойное во всех отношениях поведение конкретного общественного деятеля в сочетании с его деловитостью и способностью компетентно разбираться в широком круге проблем персонифицирует метафору «столп общества», наполняет ее конкретным личностным содержанием, позволяя обычным, непубличным гражданам сохранять ощущение стабильности и уверенности, в неуклонном поступательном развитии страны. Предельная корректность и лояльность к людям не означают того, что общественный деятель, ответственно осознающий свою миссию, не может быть предельно жестким, отстаивая принципиальные вопросы, имеющие судьбоносное значение для государства, общества и человека.
Какое отношение сказанное имеет к персонажам нашего повествования? Самое прямое. Тем, кто наблюдал дуэт Комлевой и Мильграмма лишь в концертном, праздничном исполнении, невдомек, что эти люди могут проявлять чудеся твердости и стойкости, отстаивая свою позицию, защищая систему образования и конкретных людей на любом уровне в любых кабинетах, невзирая на чины и звания их владельцев. Так было и в эпоху застоя, и в перестроечный период. Эту линию поведения, а точнее, линию жизни, они сохраняют и сегодня. Обоих никто специально не обучал искусству создания собственного имиджа. Ни в Понькинской МТС, где в сельской школе начинала свою трудовую деятельность М. А. Комлева, ни на фронте, где от звонка до тонка оттрубил старшина Мильграмм, слов таких не знали, а позднее, когда все эти премудрости вошли в моду, они им уже но понадобились. Не зря народная мудрость гласит: «Умного учить – только портить». Строго говоря, кто осмелился бы давать советы по организации публичной деятельности академику Д. С. Лихачеву? Автора этих заметок могут обвинить в излишнем пафосе и некорректности сравнения: академик, да еще с дворянскими петербургскими корнями и обычные директора московских школ. Но в том-то и дело, что не вполне обычные, а с выдающимся ученым их роднит, по крайней мере, два важных качества личности: врожденная интеллигентность и присущий всем троим аристократизм духа. По здравому размышлению оказывается, что врожденная интеллигентность и аристократизм духа – две стороны одной медали. Но об аристократизме несколько позже...