— Вот ты где, внук. — Раздался голос. — Смотри не переешь, привидения эти не слишком полезны.
Я оглянулся и увидел человека в шинели. Он выглядел как мой дед на единственной сохранившейся фотографии. Самого деда я не видел — он умер за три года до моего рождения.
— Дед?
— Дед.
— А что ты тут делаешь?
— Узнал я, что один мой непутёвый внук помереть решил. Встретить пришёл.
— Я что, умер?
— Нет пока. — Ответил мне дед. — Умрёшь, когда там окажешься.
Дед указал мне на полог плотного тумана на границе видимости. Я к этому пологу медленно дрейфовал.
— А если назад, — показал мне дед на серебристую плёнку от которой я медленно отдалялся, — то там жизнь. Ещё можно и здесь остаться, но это не жизнь и не смерть. Быстро всё забудешь, станешь приведением и в конце концов развеешься.
— А там что? — Показал я рукой на белёсую преграду?
— А там каждому по вере и по делам его.
— Так что, всё это правда?
— Что правда?
— Рай и ад, страшный суд…
— Разве ты в это верил?
— Не особенно.
— Значит будет тебе то, во что ты верил.
— То есть…?
— Помнишь, древние скандинавы, соседи наши, верили в Вальхаллу, Рагнарёк и много другое?
— Да.
— Вот им это и досталось. Христиане верили в Христа, рай и ад. И будет им это по вере их.
— А меня пришёл встречать ты.
— Да. Что такое ЧУР, помнишь?
— Да.
— Так вот, ЧУР это у славян. Ты же помнишь, что мы — вепсы — не славяне. У нас такой отдельной высшей сущности нет. Каждому помогают его собственные предки, если хотят и могут. Почему к тебе я пришёл, а не второй дед твой, Иван? Он ведь казак и рад бы помочь, да верил он в другое.
— Я вроде не особенно в это верил.
— На это моей веры хватает.
— А суд? Суд там есть?
— Да. Суд есть для всех.
— Даже для тех кто в него не верил.
— Да.
— А что за суд?
— ….
Дед говорил, но я его не слышал и не понимал.
— Ясно. Не получается. Давай так, ты спрашивай, а я попробую ответить.
— А время у нас есть?
— Время? Время у нас есть.
— Получается что все верования разных народов правдивы? Они же друг-другу противоречат!
— Всё сложнее. Вот вспомни, как ты с сектантами спорил.
— Спорил. Да я много с кем спорил.
— Про триединство.
Было дело. Попался мне на четвёртом курсе адепт из Церкви Христа. Наивный, как три копейки. И не образованный. Одного из моих друзей он в свою церковь зазывал. Решил я его обидеть, сектанта этого. Про образ отца, сына и святого духа рассуждать начал. Достал фотографии и стал показывать. Это говорю я? Я! И это тоже я? И это я. Та разные же они, образы эти, как же это одновременно я? Потом ещё про запись голоса и видео ввернул. Потом вспомнил я про одежду Иисуса Христа, напомнил, как одни доказывали, что она была его, а другие, что не его, а чья-то ещё. Отбил возражения про неважность вопроса (церковная собственность) и начал убеждать, что ежели из теории вытекает какой-то факт и его отрицание, то теория противоречива. С грамотным священником это бы не прошло, но тот-то был безграмотный… В общем обидел, но друга своего от секты не удержал. Одно хорошо, он к ним ненадолго зарулил. Мозги включил, рассуждать начал, его эти христовы братья и выгнали…