— И тебя такая несправедливость не… беспокоит? — заинтересовался Малк, помня о собственных отношениях с матерью.
— Да какая же тут несправедливость?! У меня Дара нет, у них — есть. Вот всей роднёй и помогаем… А как придёт время, так они нам помогут, — кажется даже не понял вопроса Тиль.
Малк больше ничего спрашивать не стал. Потому как именно такие отношения и были правильными. Не грызня из-за наследства, детских обид и собственных амбиций, а коллективная работа на общий успех. И тогда, тогда семье быть может действительно удастся стать чем-то большим. Получить дворянское достоинство, приобрести статус Семейства, а то и вовсе дорасти до полноценного Дома!
Ему, увы, ничего подобного не светило. Мало того, что собственная родня по отцу отказалась от «пустышки», так ещё и мать воспринимает едва ли не как выродка. Хорошо хоть с сёстрами и отчимом повезло, иначе совсем бы сиротой себя ощущал! Малку невольно вспомнилось письмо из дома, и он помрачнел. Подсознательно он всё равно ожидал от матери какой-то теплоты, добрых слов, а получил едва ли не чиновничий канцелярский запрос. Но что самое обидное — отказать в этой просьбе он не мог. И дело даже не сёстрах, которых он действительно любит и всегда готов поддержать, и не в тех сорока драхмах, которые занимал у отчима перед отъездом в Андалор… Нет, если бы мать попросила о помощи лично для себя, Малк всё равно бы её поддержал. Потому как… потому как это просто правильно, Йоррох побери!
Вот только следование моральным принципам всегда было накладным делом. Так что отправив днём ранее почтовый перевод на шесть драхм, Малк нанёс очередной, видимо уже добивающий, удар по своему кошельку. И его денежные резервы в момент уменьшились до пяти драхм с полусотней оболов. Для человека, который ещё несколько дней назад с лёгкостью тратил десятки золотых на ритуалы, это даже звучало неприятно!
Так, задумавшись, он сам не заметил, что их разговор с Калакаром угас и далее за удаляющимся берегом они следили уже молча…
Как Тиль Калакар и предупреждал, поездка на корабле и вправду затянулась. Старенький пароходофрегат сначала несколько дней ходил вдоль южного побережья Борея, заглядывая, наверное, в каждую мало-мальски оборудованную для приёма судов бухту. Где-то забирал редких пассажиров, почту или грузы, где-то просто пополнял корабельные припасы. Один раз загрузил в бункеры уголь. И последнее мероприятие настолько впечатлило Малка своей трудоёмкостью, что он дал себе зарок никогда не идти на корабль матросом.
Всё это время у пассажиров пароходофрегата, лишённого удобств действительно больших кораблей, было фактически всего два развлечения — прогулки по палубе и беседы друг с другом на отвлечённые темы. Капитан, правда, иногда ещё устраивал вечера в кают-компании, где играл патефон и была возможность сыграть в карты, но там было настолько тесно, что популярностью мероприятие не пользовалось. В итоге большую часть времени все сидели по каютам и общались с соседями, и слава Святым, что Тиль оказался весьма интересным собеседником. Для Малка, жизненный опыт которого ограничивался учёбой в колхаунском интернате и андалорской эпопеей, человек, побывавший на куче островов и повидавший немало такого, что и не снилось рядовым борейцам, стал настоящим сокровищем. Ведь он мало того, что любил делиться воспоминаниями о своих прошлых поездках, так ещё и знал кучу поистине фантастических историй. Голодные призраки, атакующие пассажирские дилижансы, проклятые дома, заманивающие путников в свои стены, мстительные духи, уничтожающие целые Семейства, морские твари, враждебные как людям, так и порождениям Пекла — он мог рассказывать о них часами. И пусть торговец неуклонно повторял, что услышал большую часть историй от отца или деда, и верит им как себе, Малк воспринимал их именно как сказки. Сказки, в которых Святые оставили метрополии лишь Ночи Йорроха да странствующих демонов и отгородили от настоящих ужасов.