— Сам Рагнар на этом не успокоился?
— Нет, — улыбнулся Вардан. — Он сговорился с князем Болгарии и атаковал Антиохию, которую они довольно легко взяли. Разбили сирийскую армию халифа. Прошли до верховьев Тигра и начали свой поход на юг. Заняли и разграбили Самарру и осадили Багдад. Сам Багдад!
— Только осадили? — Повел бровью Ярослав. — На Рагнара это не похоже.
— Багдад пал, а вместе с ним и Рагнар, а также князь Болгарии, оставив наследником годовалого сына моей племянницы.
— Интересно. Хм. Викинги уже оставили Багдад?
— Нет. И не собираются. Бьёрн остался править в Багдаде со своими людьми, приняв титул графа Междуречья и моего вассала. Графом Антиохии стал Убба, а графом Эдессы — Хвитсерк. Таким образом, все войско викингов, что ты привел, оказалось под моей рукой. Вернув Империи Крит, Кипр, Сицилию, Антиохию, Эдессу и Междуречье. А также поставив Болгарию на грань присоединения к Империи. Это ли не торжество христианства?
— Никак нет, — улыбнулся Ярослав. — Это торжество не христианства, а триумф языческого севера, что вдохнул в ваши дряхлые тела немного жизни. Или ты не понял, что я всего лишь направил ярость севера на мир ислама. И тот не устоял.
— Он пошатнулся, а не рухнул, — возразил Василевс.
— Разве? А по мне так он начал рассыпаться как колосс на глиняных ногах после первого серьезного испытания. Он ведь еще не укоренился в этих землях. Ислам еще нигде, кроме аравийской пустыни, не является доминирующей верой. Пока что он в основе своей лишь вера аристократов и воинов. А потому позиции его слишком шатки и ненадежны. Кстати, где сейчас халиф?
— В Иерусалиме. В окружении остатков своих верных войск. Он туда отошел из Багдада и соединился и Иудейской армией тюркских наемников.
— Хочешь — я возьму его для Империи? И вновь покажу слепым солнце. Ведь мои воины — язычники. Точно также, как и викинги. Но для людей, одержимых верой, это все не будет ничего значить. Они ведь видят только то, что желают.
— Богохульник! — Процедил Фотий.
— Следи за своим языком, — устало произнес Ярослав.
— А то что?
— А то я его отрежу.
— Ты не посмеешь!
— Почему? Что мне мешает не только его удалить из твоего рта, но и пустить под нож всех участников Собора и их гостей?
— Потому что мы несем слово Божье!
— И что?
— Слово божье, это — закон небес! Ты не посмеешь нас убивать! Или небеса отвернутся от тебя!
— Эти, с позволения сказать «законы», объясняют, почему яблоко не может упасть в небо?
— Что? — Не понял Фотий.
Ярослав же взял со стола яблоко и вытянув его вперед перед собой отпустил. Фрукт закономерно упал на пол.