Игорь, насупившись, застыл перед шкафчиком. Федор смотрел на него, не моргая, и боялся дышать, чтобы не спугнуть. Вдруг сзади раздался шум – из-за соседнего ряда стыдливо вышел Куницын. Федор зажмурился и почувствовал, как земля уходит у него из-под ног – это был провал!
– Извините меня, Игорь, я правда совсем не хотел помешать вашему разговору. Просто не мог поверить, что все это действительно происходит, что у нас появился шанс… Федор с Петром тут совсем ни при чем, вина полностью на мне! Ну и потом, какие из нас шпионы… Вы, например, можете в любой момент посмотреть наши дела, вскрыть нашу переписку, а мы даже не знаем вашей фамилии!
Игорь бросил усталый взгляд на обоих внешников.
– Егошин моя фамилия. Ладно, хер с вами, кончайте этот цирк. Я уж было подумал, что у вас какой-то хитрый план, но теперь вижу, что вы просто идиоты. Впрочем, мне иногда кажется, что у нас в Министерстве все такие. На будущей неделе переговорю со своими и выйду на связь. Ждите.
Не оставив Скрябину с Куницыным возможности попрощаться, он подхватил сумку и быстро вышел из раздевалки. Подождав пару секунд, Федор со всей силы ударил Лешу кулаком в плечо. Тот крякнул от боли, но ничего не сказал.
Петр и Леша согласились, что остальным не стоит рассказывать, что они обо всем договорились с программистами. Тем более теперь это уже не было чистой ложью, айтишники вполне могли и передумать.
Дома Федор долго не мог прийти в себя после перенесенного стресса. Зашторил окна и почти час лежал на кровати в темноте, прежде чем решился набрать Лерин номер. Она взяла трубку сразу и, выслушав рассказ про встречу (без эпизода с разоблачением Куницына), безоговорочно поддержала сотрудничество с программистами. Женя с Надей в чате также высказались за взаимодействие с Игорем и компанией. Это Федора приободрило.
В воскресенье он встретился с Лерой, и они пошли на джаз-фестиваль в саду «Эрмитаж». В тени деревьев было нежарко, дул приятный бриз. Лера даже уговорила Федора потанцевать, чего он крайне не любил. Потом они гуляли по городу, но Федору было трудно настроить себя на романтический лад – в его голове на репите крутилась мысль о том, что будет, если программисты все-таки откажутся сотрудничать. Подобная перспектива представлялась Федору вполне реальной. Поэтому когда Лере позвонила мама и попросила открыть дверь (забыла ключи), он даже обрадовался.
Угрызения совести, мучившие Федора после приключений с барной проституткой, к тому времени его уже почти оставили. Поскольку платоническая часть их отношений с Лерой сильно затянулась, он решил, что это, по сути, избавляет его от обязательств в половом вопросе. «Ведь сердцем-то я ей верен, – заключил он. – А раз она не дает, то какие могут быть претензии? Вот переспим, тогда будет другой разговор».