Хоукмун попытался разглядеть, что происходит, но видел лишь круп коня Агоносвоса и часть плаща. Зато издалека донесся чей-то голос; к сожалению, слов было не разобрать.
– А-а-а… Чтоб Кальдерин сожрал твои глаза! – Агоносвос как будто завертелся в седле.
Оба коня замедлили ход, а затем и вовсе остановились. Агоносвос перегнулся вперед, а потом упал в грязь и тяжело забарахтался в ней, пытаясь подняться. В боку у него торчала стрела. Хоукмун беспомощно гадал, что это за новая напасть. Неужели его убьют прямо здесь, а не при дворе короля Хуона?
В поле зрения возник небольшой человек, обогнул барахтавшегося в грязи Агоносвоса и перерезал путы Хоукмуна. Хоукмун вывалился из седла, держась за луку, и принялся растирать затекшие руки и ноги. Ему улыбался Оладан.
– Твой меч в поклаже чародея, – сказал он.
Хоукмун облегченно улыбался.
– А я думал, что ты рванул обратно в горы.
Оладан начал что-то отвечать, но Хоукмун предостерегающе воскликнул:
– Агоносвос!
Маг поднялся на ноги, вцепившись в стрелу, торчавшую из бока, и заковылял к маленькому горцу. Хоукмун, позабыв о собственной боли, подбежал к лошади мага и принялся обшаривать его сумки, пока не нашел свой меч. Оладан уже катался по грязи, сцепившись с Агоносвосом.
Герцог Кёльнский подскочил к ним, но не рискнул пустить в ход меч, опасаясь задеть друга. Он наклонился и схватил Агоносвоса за плечо, оттаскивая разъяренного мага. Из-под шлема послышалось рычанье. Родич-ренегат выхватил из ножен свой клинок, и тот со свистом рассек воздух, устремляясь к Хоукмуну. Хоукмун, который едва стоял на ногах, сумел принять удар и отбить его.
Следующую атаку Хоукмун тоже отразил. Он развернул меч, с трудом целясь в голову Агоносвоса, промахнулся, но успел парировать очередной удар. А потом он заметил уязвимое место и ткнул Агоносвоса в живот острием меча. Тот закричал и отпрянул на странно негнущихся ногах, а затем схватился прямо за клинок Хоукмуна и вырвал его у герцога Кёльнского. В следующий миг он широко раскинул руки, начал было что-то говорить и плашмя рухнул в темную воду неглубокого озерца.
Хоукмун, тяжело дыша, привалился к стволу дерева, боль в конечностях усиливалась вместе с восстанавливающимся кровообращением.
Оладана, поднявшегося из грязи, было не узнать. Его колчан со стрелами был сорван с пояса, он подобрал его и принялся внимательно рассматривать оперенье.
– Несколько штук испорчено, но я быстро их починю.
– Где ты их взял?
– Вчера ночью я решил сам осмотреть лагерь Агоносвоса. В одном из фургонов нашел лук и стрелы и подумал, вдруг пригодятся. Вернувшись, я увидел, как колдун входит в наш фургон, и догадался зачем, поэтому решил исчезнуть и проследить за вами.