Не в силах и дальше наблюдать это душераздирающее зрелище парень отошел подальше от дороги, и, обходя расположенные на окраинах лесов немецкие тыловые части, двинулся дальше, к фронту. И вот однажды, на четвертый день, он свернул в небольшую рощицу и замер пораженный. Тысячи, десятки тысяч простых белых деревянных крестов поставленных тесно друг к другу, расположенные ровно, как по ниточке. Вот они, те самые следы сражений. Просто раньше Степан до них не доходил. И здесь у немцев полный порядок. Могильщики тоже работают, как и положено, без перерыва. А немного в стороне он увидел несколько невысоких, но очень длинных холмиков. Тут, очевидно, бойцы Красной Армии, ну, или как она здесь называется. Не понятно, сколько тут лежит бойцов, но точно меньше чем солдат Вермахта. Это внушало оптимизм, и определенную гордость за соотечественников. Очевидно, что война в этом мире идет немного по другому сценарию. Поэтому так ало пленных, поэтому к ним лучше отношение, поэтому так медленно движется линия фронта. Всего лишь потому, что армия сильнее, а командиры умнее. Может тогда и режим мягче, или не мягче, а разумней что ли. Опять все надо выяснять. А лучше найти учебники истории, школьные, там всяко больше информации.
Непонятки начинали напрягать. Постепенно склады с битой техникой стали встречаться чаще. Как и поля изрытые воронками, а также солдатские кладбища. Было такое ощущение, что здесь был сплошной огневой вал, который постепенно откатывался вглубь страны. При этом перемалывая как в мясорубке и солдат и технику. Дороги все также были забиты техникой, и марширующими солдатами. В некотором удивлении Степан был, когда случайно наткнулся на обычное белорусское село. Чего в нем было удивительного, а то, что в нем не было ни одного жителя, при этом куча строительных команд, как из местных мужиков, так и из военнопленных. Они шустро разбирали деревенские дома. При этом сортируя материалы по разным группам. Бревна и доски в одну кучу, которую потом грузили на грузовики и куда-то увозили. Также увозили кирпич и камень от фундаментов и печей. Все железные изделия увозили просто валом, не рассортировывая. Солому с крыш и сено, тоже вывозили за неизвестной причиной. После команды разборщиков оставалась голая земля. Даже ямы от фундамента и погреба закапывались, а потом заравнивались боронами на конной тяге. Степан абсолютно не понимал, что здесь происходит. Надо было срочно искать какого-нибудь местного, что бы выяснить, что же вокруг твориться.
Случай представился буквально на следующий день. Передвигаясь вдоль лесной дороги, Степан увидел телегу с бочкой, типичный водовоз из старого кинофильма. Телегой управлял такой же аутентичный старичок, худощавый, невысокого роста, в драной соломенной шляпе. Наш лесовик забежал немного вперед и сделал вид, что устало бредет по дороге, опираясь на палку-посох. Минут через пятнадцать телега догнала путника. Степан слегка склонил голову приподнимая свою шляпу: