— Сахнов, позови Мушега.
Юзеф, его жена и мой связной суетятся. Я то прихожу в себя, то теряю сознание. Как в тумане, вижу испуганное лицо Мушега.
— Мацун поищи, Мушег, мацун[13]…
Все мои ребята собрались в комнате. Слышу вдруг крик Сахнова:
— Староста его отравил! Поймать негодяя!
Мушег трясет меня за плечи:
— Открой рот, пей мацун! Пей, пей!
Я начал пить. Вспомнил-таки испытанное средство. У нас в горах при отравлении только тем и спасаются.
Я пью, меня рвет. Уложили на санях. Перед глазами пламя.
Передо мной только белая дорога да ноги моей лошади.
Открываю глаза в медсанбате и вижу — наш генерал. Ходит взад и вперед по веранде. Вдруг слышу его голос:
— Умер?
Туман. Меня мутит. И все куда-то исчезает…
Только через три дня я встал на ноги. Шура кладет мне на лоб примочки.
— Кислое молоко тебя спасло. По свадьбам да по гостям ходишь, забыл, что вокруг враги…
Она говорит, а я с нежностью смотрю ей в глаза. Испуг и тревога сделали ее незащищенной, словно она маленькая. До чего же я, оказывается, люблю ее!.. Глупец!.. Я глажу ее дрожащую руку, а она спрашивает:
— Что это там за артистка объявилась?
Я продолжаю гладить ей руку. Рука дрожит все сильней и сильней…
* * *
Я выздоровел и вернулся в роту.
«Гостеприимный» пан вместе с улыбчивым его сынком сбежали. Самое ужасное, что нашли зарезанной в постели пани Марту.
* * *
Я получил приказ выступать.
Юзеф и его жена со слезами провожали нас. Юзеф сказал на прощание:
— Пан офицер, не обижайтесь на поляков и Польшу. Вас отравили враги поляков. Вспоминайте Польшу добром!..
Сегодня четвертое декабря. Через двадцать четыре дня мне исполнится двадцать один год. Записи мои отравлены.
ВОТ И ЛОГОВО ВРАГА
Мы уже в сорок первом году заявляли: «Уничтожим Гитлера в его же логове». В глубине души верили в это твердо.
И вот настало время.
Мы держим путь на северо-запад, в Восточную Пруссию, на Кенигсберг. И холода тоже подгоняют нас. Вокруг разрушенные поселения.
Неожиданно с холмов ударили немцы. Пока мы опомнились, некоторых из наших уже убило. Я ввел в действие свои минометы и остановил огонь противника. Тем временем полевые пушки пришли нам на помощь. Приказал Сахнову соорудить мне удобный наблюдательный пункт.
— Зачем? — нехотя отмахнулся он. — Мы же сейчас двинем дальше?
— Едва ли это будет так скоро, — возразил я. — Ведь за этими холмами Германия. Тут бои могут затянуться.
Сахнов сорвал с головы ушанку и подбросил ее в небо:
— Уже? Уже Германия?!
Наверно, именно так, увидев очертания берегов Америки, радовались моряки Колумба.
Сахнов выдал автоматную очередь по Германии. Я засмеялся: