Сталинград вселяет в нас веру, дает нам силы. Сталинград врачует наши раны и здесь, на далеком северо-западе.
Однако где же это наши союзники? Обещали ведь открыть в Европе второй фронт против гитлеровской Германии. Уже полтора года мы один на один воюем. Почему же не создается так называемый второй фронт? Какие же это союзники?
* * *
Шура принесла мне лекарства. Я читал книгу; притворился, что не вижу ее. Она чуть постояла и вышла. Я обманул медсестру, сказал, что мне надо на почту, и под этим предлогом выпросил часа на два свою одежду. При этом ласково подмигнул ей. Она смутилась, залилась краской и, поверив мне, принесла мои вещички. Я оделся и был таков.
Сегодня двадцать седьмое декабря. Завтра мне исполнится девятнадцать лет.
ПОДБИТЫЙ ТЕТЕРЕВ
Тяжелый снег, трудная зима.
Немного прошел пешком, но скоро меня нагнал попутный грузовик, и я забрался в кузов.
Вот так чертовщина! В кузове вместе с шестью-семью другими солдатами сидят Шура и майор.
— А, молодой человек, смотрите-ка, снова встретились! Куда же это вы направляетесь? — не без иронии спросил майор.
— На фронт, куда же еще?..
— Я вот тоже получил новое назначение. Направляюсь к месту службы. Ну, что скажете?
А что я должен был сказать? Шура сидит какая-то сама не своя: головы не поднимает, меня словно и не видит. Я тоже стараюсь смотреть в другую сторону. Очень-то они мне нужны: она и ее майор, получивший новое назначение.
* * *
Завтра день моего рождения. Прекрасно, что я не потерял слух, что убежал из госпиталя и что вот сейчас такая сухая зима, приятный легкий морозец и вшей на мне нет.
А майор ничего себе — человек, видать, веселый.
— Эх, парень, вряд ли ты разыщешь свой полк. Он небось давно уже перебрался в неизвестном направлении…
— Разыщу, — сказал я уверенно. — Для меня нет ничего невозможного, неизвестного!..
Дорога проходит замерзшим болотом. Едем по деревянному бревенчатому настилу. То одно, то другое бревно время от времени подскакивает под колесами. Я не гляжу в сторону Шуры. Мне во что бы то ни стало надо добраться до своего наблюдательного пункта. Неужели я и правда не найду своих, как говорит этот майор?..
А майор-то старик! Бедная Шура. Я терпеть не могу старости.
* * *
Машина остановилась, нужно было воды набрать. Метрах в трехстах от нас опушка леса. На верхушке одного из деревьев сидит большая черная птица. Спрашиваю, не орел ли…
— Здесь тебе не Кавказ, — говорит майор. — К тому же орлы на деревья не садятся. Это тетерев.
— А мясо у него съедобное?
— В наших условиях — просто деликатесное.
Я попросил у одного из солдат винтовку и прицелился.