— Вижу вам стыдно. Честному человеку стыдится нечего. Признайтесь, вы следили за мной. Так? Вы шпик?
— Простите, кто? — переспросил он.
— Соглядатай, — бросила она с оттенком презрения. — Сыщик тайной полиции, преследующий всё прогрессивное в угоду старому и прогнившему. Вы такой молодой. Как вы могли так низко опуститься? Вам не стыдно?
— Но я вовсе не… не этот… как вы сказали?
— Я сказала «шпик».
— Так вот я не он. То есть я это я. А не он.
— Тогда почему преследуете меня? И кто же вы?
— Студент.
— Какого заведения?
— Я, видите ли, как бы это вам объяснить…
— Ну уж потрудитесь объяснить ваше поведение, сударь.
— Я просто шёл по следам.
— Вы шли по следам?
— Ну да. Видите следы на снегу. Правда, так забавно, да?
Она посмотрела на кружащиеся снежинки. Затем на него. И рассмеялась.
— Да уж, только беспечный школяр в наш суетный век может быть таким беззаботным, чтобы разгадывать следы на свежевыпавшем снегу, вместо того чтобы думать о важном. Раз уж мы с вами встретились столь неожиданным образом, то давайте познакомимся. Как вас зовут?
— Меня?
— Ну да, вас.
— А! Карл. Карл Фрайден, к вашим услугам!
И он сорвал шляпу с головы и поклонился столь стремительно, что поскользнулся и растянулся, под заливистый смех красавицы.
— Ах, Карл, я давно так не смеялась. Скажите, вы случайно не из театрального училища?
— Нет. Я, видите ли, учился на врача.
— О, не думала, что врачи бывают такими весельчаками.
— Но я и не врач, — продолжал Карл, тщетно пытаясь отряхнуться. — Я учусь на инженера.
— Какой неожиданный поворот, — удивилась незнакомка.
— И он покажется вам ещё более неожиданным, — Карл решил выложить всё начистоту и будь что будет. — Когда вы узнаете, что и инженером мне стать не суждено.
Он закончил отряхиваться и выпрямился. Конечно, теперь его шансы на продолжение приятной беседы стремительно рухнули с небес куда-то в самое глубокое ущелье. Но у него была своя гордость, и он никогда не позволил бы себе добиваться чьего-либо расположения через обман. Поэтому он глядел в её глаза спокойно. Всё что должно было быть сказано, уже произнесено. Сейчас она вежливо попрощается с ним.
— Здесь на улице прохладно, — заметила она мелодичным голосом.
Ну вот. Всё кончено. Впрочем, и глупо было думать, что что-то могло начаться.
— Почему бы нам не продолжить нашу беседу в тепле? — продолжила она.
— Что?
— Я знаю тут неподалёку вполне приличный и очень тихий ресторанчик.
Карл судорожно сглотнул. Проклятье, ну почему расположение других людей к тебе всегда зависит от наличия денег в твоём кармане? Сам он вполне мог питаться похлёбкой за мелкую монету в захудалой харчевне. Но такую даму пригласить в харчевню? Это было бы верхом неприличия. А вот на то, чтобы соблюсти приличия, скромных финансов Карла не хватило бы.