Им и дела до меня нет, чего я здесь стою!
…Наконец появляется Пашка с полицейским. Что это у него, синяк? Или грязь просто?
– Сестра? – спрашивает полицейский.
– Сестра, – Пашка кивает.
– Чего родители не приехали?
– Мама после операции, – говорю я.
– Я же говорил, – бурчит Пашка.
– Смотрите, не заболейте, – вдруг говорит полицейский.
Пашка отстёгивает капюшон от своей куртки и надевает мне на голову. Бесполезно, всё равно мокрая голова. Капюшон пахнет Пашкой.
* * *
Мы едем в метро и молчим. И дома тоже молчим; мама ничего не спросила: Пашка вечно бегает по делам. А он только пошёл в ванную и долго, долго умывался там. Точно, нет никакого синяка, просто грязь. А я уже вздумала его жалеть.
Надо же, обычный вечер. Будто ничего не было.
…И тут звонит соседка. Она глуховата, поэтому кричит в трубку так, что нам слышно:
– Твоего-то в милицию забрали! По телевизору видела! Да!
– Что вы, – говорит мама, – в какую милицию! Вот он сидит, дома!
Но Пашка всё же раскалывается: да, был в милиции.
– Что случилось?
– Из-за Чеснокова. Вы же знаете?
Папа кивает.
– Подставили его, понимаешь! Он лучший учитель в школе! Видимо, чьего-то сына не взял в маткласс. И потом так подстроили, что ему деньги спонсоры принесли, на математический лагерь. Ну и повязали, будто взятка.
– Подожди, это ваш Чесноков? Пётр Евгеньич?
– Ну, конечно!
– Я слышала, конечно, что скандал с Чесноковым, но не думала, что это ваш! С ума сойти…
– Ну и вот, – объясняет Пашка, – мы митинг устроили, чтобы его отпустили. Что мы за него! Что мы не верим!.. И тут меня спрашивают: документы. А документов и нет. Ну, забрали до выяснения личности.
– Ужас. Вот так просто в милицию забрали! И как отпустили?!.
– Меня Ирка спасла, – говорит вдруг Пашка.
Ну вот, а я думала, он не скажет. Вот, значит, как: Пашка мой ни в чём не виноват, это они Чеснокова отбивали. А мой брат даже герой, можно сказать.
– Много вас собралось? – спрашивает папа.
– Не знаю… Человек сорок, наверное.
– Маловато, – говорит папа. – Этим ничего не докажешь…
– Знаешь, – отвечает Пашка, – я не уверен, что за меня когда-нибудь выйдут сорок человек.
– Не научили мы тебя, – вздыхает папа.
– Чего не научили? – взвился Пашка. – Сидеть в углу и молчать в тряпочку?!.
– Почему молчать? Паспорт с собой носить на такие мероприятия… И чтобы обязательно кто-то знал, где ты. И вообще – почему нам не сказал?
– Вы бы меня не пустили, – говорит Пашка.
– Вот ты дурак, – говорит мама. – Мы бы с тобой пошли. А Ирка у нас оказалась настоящий партизан, надо же. Хорошо ещё, что всё так кончилось.
* * *
Я думала, что-то изменится. Но ничего не произошло. Пашка сидит в своих наушниках через книжки от меня. И ему нет до меня никакого дела.