С этого момента функционеры этого «глубинного государства» перешли к активным действиям, очень быстро показав и «Братьям-мусульманам», и внимательным наблюдателям, кто в Египте хозяин. Все экономические инициативы правительства саботировались. Как по команде начался отток капитала из страны, который в 2012 году составил 43 млрд долларов. Образовались дефицит наличности, перебои с подачей электроэнергии, нехватка пшеницы при том, что закуплена она была в необходимых объемах.
Особо изощренно действовали СМИ. Наэкранах национальных каналов словно из ниоткуда возникали ранее никому не известные «исламские проповедники», призывавшие «ввести обязательное ношение бороды для мужчин и никаба для женщин», наказывать плетьми за нарушение норм шариата. Особенно болезненный для экономики Египта эффект вызывали призывы этих «проповедников» «ограничить бесстыдство туристов», запретить ввоз и продажу на территории курортных зон алкоголя, «наказывать иностранных туристок за неподобающий вид» и так далее. Официальные представители «Братьев-мусульман» выступали с опровержениями, заявляли о том, что эти «проповедники» никакого отношения к ним не имеют, но они продолжали появляться с завидной регулярностью и исчезать после эфира так эффективно, что их не могла разыскать даже египетская полиция, которой правительством был отдан приказ пресекать их деятельность.
К концу 2011 — началу 2012 года М. Мурси и его команда начали подозревать, что против них целенаправленно работают прозападные силы. 13 февраля 2012 года ведущие государственные газеты Египта вышли с аршинными заголовками, обличающими иностранных агентов влияния. Имелись в виду сотрудники неправительственных организаций, которым правительство по инициативе министра планирования Фаизы Абуль Наги был запрещен выезд из страны. Но было уже поздно.
22 февраля 2012 года в Египет прибыл сенатор Джон Маккейн, чтобы обсудить с маршалом Хусейном Тантави и главой парламента Саадом Ка-татни вопрос об американской финансовой помощи Египту. А после этого обсуждения в финансовой сфере Египта наступил полный хаос, и главное — для Мохаммеда Мурси и его сторонников оказались полностью недоступны финансовые ресурсы армии. Фактически это означало, что огромная финансовая империя, именующаяся египетскими вооруженными силами, которая контролирует по разным оценкам от 15 до 40 % экономики Египта, имеет интересы во многих отраслях, в том числе в туризме, строительном бизнесе, мелиорации, реализует многие инфраструктурные проекты, в частности строительство дорог, лишила правительство и отчислений в форме налогов, и какого-либо доступа к иностранной финансовой помощи, шедшей через банковские структуры армии.