Пограничный наряд нес службу вдоль русского берега реки, наблюдая с высоких круч за водной гладью и пологими берегами соседей. Конные разъезды и зимой, и летом, в любую погоду, на десятки верст вправо и влево от крепости тропили натоптанную дорогу, а будучи в отдыхающих сменах, занимались повседневными делами и боевой учебой. Бойцам сотники расслабляться не давали, гоняли их по установленному Монзыревым распорядку жизни на объекте. Отлучиться из состава дежурной сотни по надобности, на свадьбу, похороны или к болящим родителям, можно было только с дозволения сотника, да и то лишь по прибытию с такой вестью гонца из Гордеева городка. За мелкие нарушения при проживании на заставе молодых, не имеющих опыта, призванных из деревень воев вне очереди загружали трудотерапией в кузнице, конюшне или ставили наводить порядок в местах общего пользования.
Олесь привел свою сотню на заставу. Рассказал Мстиславу о событиях в городке и Диком поле, передал наказ боярина оставаться со своей сотней вместе с ним на кордоне. Расстроенный разлукой с молодой женой и сыном, Мстислав распорядился прекратить сборы для отъезда в погост, продолжить несение службы вместе с бойцами прибывшей сотни друга.
Уже на следующее утро Олесь с десятком своих бойцов выехал на осмотр приграничной территории, одноконь двинувшись на запад вдоль берега реки. Предстояло неспешно пройти десяток верст, переночевать в деревушке Вепрево, следующим днем вернуться назад. По случаю перепада тепла и прохлады в низинах, над речкой встала пелена тумана. Безветренная погода на утренней зорьке создала звенящую тишину на пути следования, нарушаемую только глухим стуком копыт по шуршащему песку. Постепенно просыпались пичуги, подавали голоса из ветвей придорожного кустарника.
– Ха-ха-ха! – заливисто раздался звонкий девичий смех из ивовой поросли совсем недалече от тропы. Вои услышали плеск в реке, словно кто-то свалился с ивы в омут под деревом, над которым склонилась его крона, косо выросшая из боковины кручи у тропы.
– Русалка балует, поселилась неподалеку, – пояснил Барсук, десятник мстиславовой сотни, сопровождающий Олеся, как было и положено, при первом проходе по маршруту патрулирования. – Уж месяц, как на этом месте наших встречает и провожает.
– Может, мавка?
– Не-е, точно речная берегиня.
– Ну-ну.
Зоркий глаз сотника заприметил на чужом берегу пятерых всадников на низкорослых мохнатых лошаденках. Необычность картинки была в том, что степняки предстали полностью одетыми в кожу, а их волосы имели цвет соломы. На желтоватой коже лиц выделялись раскосые, узкие глаза. Создали же боги таких уродов! Таких людей в степи Олесь раньше не встречал. Давно рассеявшийся под солнечными лучами туман исчез, это позволило рассмотреть чужих более детально, хоть и издали. Вооружение – копья, луки, круглые щиты. У некоторых заметил татуировки на предплечьях, только что именно выколото на коже, не разглядел. Всадники на чужом берегу тоже с интересом рассматривали пограничников.