Поднявшись на ноги, старуха подошла к огню, морщинистой рукой с нестриженными грязными ногтями, ухватив поленце, бросила в огонь. Бляшки на одежде глухо звякнули, соприкасаясь друг с другом.
– Ты давно вырос и стал мужчиной. Я помню тебя, Селюк, еще безусым юношей среди многочисленных сыновей твоего отца. Да, много жен имел хан Мангуш Утрюк, недаром его прозвали хитрецом, но шаманке Арюжак всегда нравился тегин Селюк, и духи решили, что ханом орды после Мангуша станет именно он.
– Я ценю расположение духов ко мне!
– Да-а, так вот, из молодого тегина орда взрастила достойного хана и великого воина. Сейчас духи говорят тебе, Селюк, не ходи в землю урусов. Набег будет трудным и не принесет большего богатства. Многие женщины не дождутся мужей из набега. Ты сам сказал, лес не похож на степь.
– Я обещал хану Баркуту поддержать его набег. Урусы разобщены, часто сорятся и воюют между собой, и в этом наша сила.
– Баркут – угру и всегда им останется, несмотря на то, что его орда больше твоей. Он всегда думает лишь о том, как бы поплотнее набить кёбурчук добром соседа, даже если его потом не сможет оторвать от земли. Твой отец вряд ли бы послушал Баркута, он был хитрецом по жизни и выбирал всегда дорогу сам. Не торопись, посмотри, какая богатая степь нам досталась. Осмотрись сперва. Урусы никуда не уйдут от тебя, за рекой их земля.
– Я услышал тебя, колдунья, но менять своих решений не буду. Орда уйдет в набег, и ты пойдешь с нами. Сейчас иди, у тебя есть время узнать у духов о пропавших воинах.
Всю ночь уставший, голодный Ставр шел к реке. Периодически заслышав конский топот разъездов, ложился на землю, замирал, прислушиваясь к происходящему в степи. Слишком далеко он ускакал от родовичей, выполняя наказ старшего воропа, слишком долгой оказалась теперь дорога домой.
Под самое утро вдали показалась полоска леса, отделяющая степь от реки. У самой ее кромки наворопник заметил стоящих всадников, тоже вглядывающихся в степные просторы. Ставр присел в траву, радуясь, что маскхалат позволил слиться с пейзажем живущей своей жизнью степи. Он, словно хамелеон, в рассветном зареве всходящего солнца потерялся в движении ковылей, колышущихся волнами под порывами свежего ветерка. Нет, не пройти ему в этом месте. Вон, в половине стрелища по левую руку неспешным шагом проходит еще пяток всадников с луками в руках. Никто не поручится в том, что и по правую руку нет подвижных постов. Что же делать? Как пробиться к своим? Как предупредить заставу? Принять бой значит погибнуть! Жажда мучила воина. Еще ночью, допив из фляжки остаток воды, он выбросил ее, чтоб не мешала, своим объемом не сковывала даже мизер движений.