Достигнуть экономических успехов Японии помогло углубление ряда важных исторических тенденций и социальных явлений. Некоторые из них, например урбанизация, бурный расцвет образования и повсеместное распространение информации, восходят к эпохе сёгуната Токугава, а некоторые, в первую очередь индустриализация, которая в послевоенной Японии в основном зависит от нефти, — к эпохе Мэйдзи[191]. Еще один важный фактор — социальная этика, закрепляющая лояльность индивидуума группе и ее целям, после 1945 года не усилилась и даже, наоборот, значительно ослабла. Тем не менее «японская семейная система» по-прежнему существует и является постоянным элементом современной истории страны.
Урбанизация и снижение рождаемости привели к резкому сокращению числа людей, проживающих в сельской местности, не только в процентах от общей численности населения (теперь жители деревень составляют около 20 %)[192], но и в абсолютном выражении. В деревнях в отдаленных префектурах, вдали от индустриализованных районов, осталось намного меньше жителей, чем 40 лет назад. Отчасти из-за этого исхода, отчасти из-за механизации, отчасти потому, что жителям крестьянских домохозяйств не составляет труда найти работу в близлежащих городах, у тех, кто все-таки остался в селах, жизнь стала намного более благоприятной, чем была у их дедушек и бабушек. Земельная реформа, тарифный протекционизм и щедрые правительственные субсидии на рис подняли массовые сельскохозяйственные доходы значительно выше прожиточного минимума. Кроме того, деятельность крестьянина теперь далеко не так трудна, как раньше. Налоговая поддержка, доступность технических и научных средств для помощи в сельском хозяйстве привели к ситуации, когда меньшее число фермеров производит бо́льшие объемы риса. Среди стран Азии Япония продолжает лидировать по объемам собранного риса на один гектар, и даже с учетом роста населения до 127 000 000 государственные зернохранилища содержат резервный запас национального продукта. Самоокупаемость сельского хозяйства достигла беспрецедентного со времен императора Мэйдзи уровня, хотя современное правительство и налогоплательщики (в основном городские) считают ее палкой о двух концах.
Излишки сельскохозяйственной продукции и проблема того, что с ними делать, — своеобразный «знак почета», которым боги экономики «награждают» современные развитые страны. То же самое можно сказать об экологии: загрязнение окружающей среды увеличивается вместе с валовым национальным продуктом. Япония, относительно небольшое государство с высокоразвитой промышленностью, сосредоточенной вдоль густонаселенной оси от северного Кюсю до Токио, страдает от всех видов загрязнения — атмосферного, наземного и морского. Как и в других странах, эта проблема далеко не сразу привлекла внимание общественности и официальных лиц, и никто не возьмется утверждать, что сейчас она полностью решена. Более того, можно сказать, что в этой области требуется особая бдительность, поскольку новые технологии несут с собой новые опасности. Однако общая экологическая ситуация в середине 1990-х годов стала значительно лучше, чем в 1970-х, в том числе благодаря неэтилированному бензину. В этой борьбе (с загрязнением окружающей среды в некоторой степени даже успешной) японцам, несомненно, помогли привычка ставить перед собой конкретные цели, преимущества плодотворного сотрудничества правительства и бизнеса, а также дополнительный стимул, продиктованный безотлагательностью решения насущных проблем. К другим общераспространенным спутникам высокого уровня жизни и индустриализации в современной Японии относятся жилищные и транспортные проблемы, особенно в крупных городах.