— Нет! Это очень дорого.
Мирослава вопросительно посмотрела на женщину и та объяснила:
— У Кати была хорошая двухкомнатная квартира, впрочем, она и есть, хоть и без Кати теперь, — тяжело вздохнула Розалия Витальевна и продолжила: — После свадьбы Инесса и Глеб должны были переехать в неё.
— И жить с бабушкой?
— Нет, Катя должна была переехать к дочери.
— То есть к родителям Инессы?
— Да. Представляете, как всё хорошо складывалось? Молодые живут отдельно. Дениска, Катин внук, под присмотром бабушки. Потом, Тонечка выбилась в начальницы и домой приходит с работы поздно. А Катя могла бы по магазинам пробежаться, обед, ужин сготовить и прибраться. Ну, всё по хозяйству. Вы понимаете?
— Да, конечно.
— А теперь и не знаю, как они будут, — вздохнула женщина.
— А Аркадий Семёнович не возражал против того, чтобы тёща жила с ними?
— Аркаша-то? — удивилась Розалия Витальевна, — а ему-то что? Квартира у них большая, четырёхкомнатная, и прихожая, как холл, хоть в футбол играй.
— Но всё-таки это не очень удобно, когда в доме посторонний человек.
— Да какая же Катя ему посторонняя? Тёща, считай, вторая мать, — улыбнулась Понамарёва.
— Да, бывает и так. Насколько я понимаю, Аркадий Семёнович и Екатерина Терентьевна ладили друг с другом?
— Скажем так, делить им было нечего.
— Простите, что спрашиваю, но у вашей подруги был уживчивый характер?
— Вполне.
— Я слышала, что иногда она могла быть довольно жёсткой и даже грубоватой.
— Да кто же вам такое мог сказать? — всплеснула руками женщина.
— Соседи слышали, как однажды ваша подруга чуть ли не с лестницы спустила бывшего парня Инессы.
— Володьку Дорина, что ли? — хмыкнула Понамарёва.
— Его самого.
— Так это неудивительно! Всё гения из себя строил! Почти совсем Инессе голову задурил. Хорошо, что она Глеба вовремя встретила и опомнилась. А то бы сопли на кулак всю жизнь мотала.
По лицу Мирославы скользнуло удивление.
Честно сказать, она не ожидала, что такое выражение может слететь с уст Розалии Витальевны. Она пришла к мнению, что подруги относительно Владимира Дорина придерживались единой точки зрения.
— Но, наверное, грубить всё-таки не надо было, — осторожно заметила она.
— Да вы просто его не знаете! Не иначе как он достал Катю, вот она и сорвалась.
Так как с Дориным уже всё было ясно, Мирослава решила вернуться к Аркадию, перекинув мостик от того же Дорина:
— Но ведь муж дочери Екатерины Терентьевны тоже творческий человек…
— Аркадий? Да, в некотором роде, — неохотно согласилась Понамарёва.
— И ваша подруга не возражала, что дочь вышла за него?
— Так Тоня у матери разрешения не спросила. Сообщила только, когда они с Аркашей уже расписались. Да и беременная она была на третьем месяце Инессочкой. Чего уж тут Кате было возражать?