Видимо, подумал Лютик, она решила, что мы для этого достаточно грязные.
– Нет, детка. Мы торопимся по своим делам.
– Лютик, – тихо сказала Эсси, – можно тебя на минутку?
– Я знаю, что ты мне скажешь, куколка, – так же шепотом ответил Лютик.
– Я тоже знаю, что ты мне скажешь. Ты скажешь – сколько детей сейчас умирает в этих тихих домах, за этими тихими закрытыми окнами. Какой смысл возиться с одной-единственной…
– Я же предложил проводить ее к доктору. Не могу же я тащить ее силой.
– Но если доктор… мало ли что с доктором. Бедная девчушка.
– Вполне богатая.
– Ты прекрасно понимаешь, о чем я. Ты хочешь позволить ей умирать здесь в горячке, без помощи, без поддержки? Или стать жертвой мародеров? А мародеры будут, Лютик. К вечеру, когда станет понятно, что власти бессильны, что… Геральт бы этого не допустил…
Эсси нахмурилась, огромные синие глаза уставились в одну точку. Лютик знал этот взгляд.
– Он бы сделал все, что мог. Он бы…
– Нечего мне тыкать в глаза Геральтом, – вспылил Лютик, – почему ты сразу готова считать меня подонком?
– Прости, я не хотела.
Девочка с интересом рассматривала их, словно ожидая, когда они начнут говорить плохие, грубые слова. Потом на всякий случай опять сделала книксен.
– Тогда, может, вы проводите меня к доктору, сударь? Я, пожалуй, лучше, пойду с вами, – с достоинством сказала она, – вы все-таки не очень грязные. Я думаю, бывают еще хуже.
– Валяй, – Лютик безнадежно махнул рукой, – так куда идти? Вон туда?
– Совершенно верно. Там будет большой дом с колоннами, больше нашего. И сад. Потом еще сад, а потом дом, где живет доктор. У него хороший выезд, знаете? Почти как наш. Только наши вороные, а у него серые в яблоках.
– Ясно. Серые в яблоках.
Что мы будем делать, если доктор тоже превратился в пациента? Таскать за собой эту писюшку?
– Я думаю, мама умирает, – рассуждала девочка, топоча по гладким блестящим спинкам булыжников, – и я останусь сиротой. Тетя Агата сказала, что я буду когда-нибудь богатой наследницей.
– А папа? – осторожно осведомился Лютик.
– Папа уже умер, – пояснила девочка. Лютик так и не понял, умер папа только вот сейчас, или отошел в иной мир давно, но выяснять не стал.
– Бедняжка, – сказала Эсси и шмыгнула носом.
– Сирот все жалеют, – девочка доверчиво вложила ручку в ладонь Лютика, – дают конфеты и все такое.
– Будем надеяться, – неопределенно сказал Лютик, – будем надеяться.
– И гувернантки к ним не ходят, – мечтательно сказала девочка.
– Детка, – сказал Лютик, – помолчи, а?
Где-то совсем близко звякнуло, осыпаясь, стекло. Мародеры явно не желали дожидаться вечера.