36 Сперджен, познакомившись с трудами пуритан в детстве, до конца жизни очень высоко их ценил. Он говорил в 1872 году: «Я и сегодня утверждаю, что, какую бы пуританскую книгу мы ни взяли, одна ее страница содержит в себе больше мысли, образованности, Писания и подлинного учения, чем все тома современных измышлений. Современные люди весьма обогатились бы, если бы у них были хотя бы крохи со стола пуритан» (MTP, vol. 18, p. 322). Сперджен был нетерпим к тем, кто говорил: «Мы не хотим читать ничего, кроме самой Книги, и не хотим принимать никакой свет кроме того, который проходит сквозь трещину в нашей собственной крыше. Мы не хотим видеть лучше при чужой свече, мы лучше останемся во тьме. Братья, давайте не будем впадать в такое безрассудство» (MTP, vol. 25, p. 630).
37 Autobiography, vol. 4, p. 268.
38 The Early Years, p. 263.
39 MTP, vol. 11, p. 397.
40 NPSP, vol. 3, pp. 255–256.
41 Во время одного из посещений Европы Сперджен повстречал служителя-американца, который сказал ему: «Я давно хотел вас увидеть, мистер Сперджен, и задать вам пару простых вопросов. В нашей стране существует множество мнений о секрете вашего невероятного успеха. Не будете ли вы так добры сообщить вашу точку зрения?» После краткой паузы Сперджен ответил: «Мои люди молятся обо мне».
42 MTP, vol. 13, pp. 118–119.
43 MTP, vol. 10, pp. 337–338.
44 NPSP, vol. 1, p. 203. См. также его важную, но не часто читаемую речь «Святой Дух в нашем служении», в которой он показывает, что «бесплодность многих служителей объясняется тем, что они не признают важность работы Святого Духа» (Lectures to my Students, 2nd Series, pp. 1–22).
45 MTP, vol. 35, p. 105.
46 MTP, vol. 8, p. 64. В поздние годы Сперджен серьезно опасался последствий растущего неверия в реальность ада. В 1865 году он говорил: «В наши дни среди христиан глубоко укоренилось неверие в вечное наказание. Об этом говорят не вслух, а шепотом; при этом неверие прикрывают благовидным желанием того, чтобы кому-нибудь удалось опровергнуть учение об аде. Я опасаюсь, что в основе всего этого — бунт против устрашающего нас всевластия Бога. Некоторые начинают думать, что грех, в конце концов, не так ужасен, как нам представлялось. Грешникам можно, оказывается, найти оправдание, они, видите ли, уже заслуживают жалости, а не гнева и наказания за свои преступления. Боюсь, что это наша старая природа, прикрываясь одеянием любви, пытается подвергнуть сомнению истину, которая так же бесспорна, как будущее блаженство верующих» (MTP, vol. 10, pp. 670–671). «Некоторые не могут вынести эту мысль, но мне кажется неизбежным, что грех должен быть наказан… Если грех станет пустяком, то добродетель превратится в игрушку» (