Прислонившись к старому дверному косяку, я наблюдала за Борисом, хлопотавшим за стойкой абонемента. Он ужасно похудел. На висках у него появилась седина. Если бы не графиня и доктор Фукс… Когда Борис заметил меня, то медленно встал, ноги плохо его держали. Тревожась за его рану, я нежно поцеловала Бориса в щеку, он обнял меня ослабевшими руками.
Вдыхая землистый запах его сигарет «Житан», я сказала:
– Анна вас убьет, как только поймет, что вы курите.
– Ну, одно-то здоровое легкое у меня осталось, – возразил Борис.
Я засмеялась. Не готовая отодвинуться от него, я смахнула с его галстука пушинку.
– Сожалею о вашем брате, – сказал он.
– Знаю. Я тоже…
Вскоре нас окружили другие. Графиня, мистер Прайс-Джонс, месье де Нерсиа и мадам Симон выразили свои соболезнования. Такой молодой. Так печально. Какая жалость… И как только я подумала, что вот-вот заплачу, мистер Прайс-Джонс сказал:
– Мы скучали по нашему главному арбитру.
Я улыбнулась.
– Ссориться без вас не забавно, – добавил месье де Нерсиа.
Он говорил беспечным тоном, но беспокойство в его глазах напоминало о его собственной истории.
Я радовалась, что у меня есть такие друзья, что я вернулась на свое место. По дороге в справочный зал я вдыхала мой любимейший запах – запах книг, книг, книг!
Из-за стеллажей вышла Маргарет, такая же робкая, как в свой первый день здесь. Я поморщилась, вспомнив, что она хотела познакомить меня со своим лейтенантом.
– Я слышала о Реми, – сказала она, и при звуке его имени, так редко звучавшего теперь, у меня что-то разорвалось внутри. – А насчет прежнего, – продолжила Маргарет, – ну да, я слишком многого просила. Теперь я понимаю.
– Я уверена, Феликс милый, и моя семья благодарна за продукты, которые он приносил для…
Я не хотела произносить имя брата рядом с именем ее любовника.
– Я так молилась за тебя и твоих родных. Прости, что не навестила тебя дома: не была уверена, что ты будешь мне рада.
Война так много отняла у нас. И теперь мне пришлось решать, продолжать ли нашу дружбу.
– Ты просто зря потратила бы время, – сказала я. – Маман никого не впускала.
– Даже Поля?
– Даже Битси.
– Ты не шутила, когда говорила, что она сурова.
– Уверена, у нас тут масса работы. – Я показала на папки на своем столе. – Не хочешь помочь мне ответить на вопросы?
– Конечно хочу!
Мерный ритм работы библиотеки продолжался, и мы провели день, разгадывая загадки: «Где мне найти информацию о Камилле Клодель?» – «Какова история Кливленда?». Я держала одну руку в кармане, сжимая последнее письмо Реми. Я уже выучила его наизусть, но, когда ушел последний посетитель, одна строка снова и снова стала вертеться в моей памяти.