Я сделала знак Кирьянову, попросив его прерваться. Он кивнул.
Я вышла из кабинета, спустилась по лестнице, толкнула входную дверь и оказалась на улице.
Здесь все было по-другому. Вдоль тротуара бурлила настоящая река. Дождь и не думал успокаиваться.
Я достала сигарету, зажигалку, а потом передумала курить. На самом деле мне просто нужно было быстро сменить обстановку. На непродолжительное время.
Я вернулась в кабинет. Кирьянов попросил Аарона продолжить:
– Елена пригласила меня в гости, познакомила с Викторией. Девушка была очень неразговорчивой, но не грубила. Просто как бы побаивалась меня. Узнав о том, что она больна, я предложил Елене не только руку и сердце, но и шанс вылечить Викторию в Соединенных Штатах Америки. Да, я именно так и сказал ей. Вы знаете, – грустно улыбнулся Аарон, – а ведь мне тогда очень везло. Все само попадало в руки. И я решил, что это хороший знак. Что я все делаю правильно.
Однажды я застал в гостях у Елены женщину. Оказалось, это была психиатр, которая пришла навестить Викторию. У меня чутье на людей, уж не знаю откуда. Врач представилась как Нина Тимофеевна. Крепко пожала мне руку. Я решил проверить, насколько она надежна.
Мы вместе вышли из дома – я предложил подвезти ее. В пути разговорились. Нина Тимофеевна пожаловалась на усталость: Вика совершенно не поддается лечению. Но и бросить ее нельзя, ведь столько проб и ошибок уже позади. Кроме того, Елена все эти годы платила психиатру за то, что та пытается лечить ее дочь.
Я тут же рассказал ей, что хочу попробовать вылечить девушку у себя на родине. Нина Тимофеевна же дала понять, что у таких, как Вика, нет будущего. Одна морока с ними. В любом возрасте. Улучшения не будет.
Поначалу я предложил закрыть Викторию в психиатрической клинике, на что Нина Тимофеевна ответила, что это невозможно при отсутствии диагноза. Вот если бы он был! Но его у Вики не было.
Тогда я предложил его придумать. И развить по необходимости. Сразу же предложил ей деньги. Их у меня не было, но я делал все для того, чтобы они появились. И я был готов делиться и умел быть благодарным.
Нина Тимофеевна сразу поняла, что от нее требуется. Не стала задавать вопросов. Сама предложила использовать гипноз для того, чтобы в голове Виктории постоянно звучал голос, подталкивающий ее к самоубийству. Виктория должна была совершить суицид, но ее врач была бы ни при чем. Со стороны все выглядело бы именно так.
Знаете, что меня поразило? Что человек ради денег готов на все. Не каждый человек, конечно, а тот, которого поймут в его стремлении. Таким был мой отец, такой оказалась Нина Тимофеевна. И я такой же. Даже бедный Юрий Соломко не смог отказаться от богатства, чем себя и погубил.