Видимо, в небоскребах корпорации была всего одна дежурная смена пилотов, вторая прибыла с опозданием. И это отлично – потому что четыре штурмовика доставили бы нам проблем. Вообще такие машины гораздо эффективнее могут выполнять задания без экипажа, действуя в режиме беспилотника, но это запрещено законами. Запрещено потому что одаренные, а не корпорации владеют этим миром – сквозь вызванное магическим лечением состояние легкой эйфории неожиданно подумал я.
Смертников и дураков – атаковать клановую яхту, среди пилотов не оказалось. Обе машины, повисев над нами еще мгновенье, синхронно начали набирать высоту, удаляясь в сторону башен. К сожалению, что эти, что предыдущие машины были без опознавательных знаков, и без включенных транспондеров – поэтому и швейцарские наемники по ним стрелять тоже не стали. Докажи потом, что это не воздушные туристы, а именно представители службы безопасности корпорации, атаковавшей двух одаренных, с которыми подписал контракт боевой наемный отряд швейцарского клана.
Оба штурмовика удалялись в сторону берега, к выделяющейся даже на фоне остальных небоскребов башне Некромикона. Белоснежная троица переплетенных зданий сейчас была похожа на обиженное вандалами древо эльфийского леса – темнел под лучами солнца дымящийся шрам на стене от врезавшегося штурмовика, поднимались в безветрии густые чадящие столбы и с крыши и снизу, с места падения уничтоженных машин.
Еще и внутри башен сейчас все хорошо – все руководство на ушах, и решает кто и как будет отвечать на вопросы полиции на тему нахождения и незаконного удержания гражданки Трансатлантического союза. Ответят конечно, и договорятся, и крайних быстро найдут, но все же.
Рядом сдержанно загудело – стволы пушек вернулись в диаметральную плоскость, и вращающиеся казематы опустились, одновременно скрываемые надвигающимися декоративными панелями.
Но и когда пушки оказались убраны, назойливый гул все еще раздавался. Осмотревшись и присмотревшись, я увидел сразу несколько парящих над нами беспилотников. Поискав глазами ближайший, и заметив значок «Canal F1» я улыбнулся и показал в объектив камера два пальца, указательный и средний.
Этот жест во всем мире называется «V», Виктория. Но есть у него и сугубо национальное применение – если показывать этот жест обратив не открытой ладонью, а наоборот, тыльной.
История старая, еще со столетней войны. Французы, поймав ненавидимых ими английских лучников, отрубали им два пальца, чтобы лишить возможности натягивать тетиву. И английские лучники, при возможности, всегда демонстрировали два пальца французам, сопровождая все оскорбительными комментариями и анонсами. Так что, если показывать указательный и средний палец не ладонью к зрителю, а как я сейчас, обратив к смотрящему тыльную сторону, этот жест весьма и весьма оскорбителен для понимающего человека.