А вот остальной отряд движение не ускорил.
Почему? — А зачем? Кто мы — им не понятно. Враждебных намерений не демонстрируем. Копий, щитов — нет, луков не видно, клинками не машем. Мирно, неторопливо едем. Единообразие обмундирования и снаряжения, его непривычность — удивляет, настораживает и… тормозит.
Конница на рысях идёт 12 км/час. От момента нашего появления из леса до встречи на перекрёстке — 2–2.5 минуты. Если они их проспят — без вариантов. Любим своих парней держит в форме, они выйдут на дистанцию прицельного выстрела и положат всё, что шевелится.
А вот если кинутся навстречу стрелкам… или на прорыв…
Зачем я туда лезу? Почему не остался вместе с Чарджи? На белом коне, на высокой горе…
На меня смотрят мои люди. Им нужна уверенность. Не только в том, что «Зверь Лютый» — самый лютый. Но и самый умный, самый храбрый, самый удачливый. «Где Воевода — там победа».
Я не могу оставить свою репутацию на волю подчинённых. Даже таких хороших как Чарджи, Любим, Салман.
Ещё: мне нужна голова Жиздора. Не плен, не ранение. Покойник. Очистить «русскую лужайку» для Боголюбского. Для себя, для своих планов, для «экстенсивного пути развития».
«Княжья смерть».
Прозвище прилипло ко мне после убийства тверского князя Володши в Янине. Смерть Калауза… это не то, чем можно хвастать. Но молва идёт. С несколько божественным оттенком:
— Вот был у Воеводы враг, пришёл вражина раз в церковь, а боженька его там и…
Оба эпизода — «из провинциальной жизни». Мы столичным… щось из Мухосранска. Нужен авторитет здесь. Чтобы два десятка «золотой нашлёпки» — самые «верхние» персонажи на «Святой Руси» — меня боялись. Любовь, уважение… хорошо бы, но вряд ли… Только страх способен заставить их не мешать моим делам. Для этого — убить первейшего из них, самого Великого Князя. Убить «честно», публично, в бою.
Изю Давайдовича четверо гридней убивали. Так он потом ещё вина красного просил и Ростика с Жиздором, с их соболезнованиями, далеко посылал.
Так — не надо. Надо — однозначно, наповал, один на один.
«Я — не лох», я понимаю, что «золотую нашлёпку» придётся «сковыривать». Убивать. Явно, тайно, с выподвывертом. Но, надеюсь, не всех. Или — не всех сразу. За каждым из них сотни бойцов, тысячи податных. Которые по привычке будут поддерживать и защищать своих господ. Этих тоже придётся… Чем меньше — чем лучше. И — быстрее.
Сколько стоит отложить на год «белоизбанутость всея Руси»? «Стоит» — в младенческих смертях.
Краем глаза сквозь боковой вырез в шлеме поймал движение на дороге: двое верховых поскакали навстречу уже широко развернувшимся стрелкам Любима. Фланговый дозор, разведка — спросить кто такие.