– Мы «покровительствуем» художникам и поэтам и вообще всяким мастерам своего дела: но как существа высшие по роду, нежели те, которые только что-то умеют, нежели просто «продуктивные люди», – мы себя с ними не смешиваем.
– Привязанность к формальному: желание брать под защиту все сопряженное с формой, убежденность в том, что вежливость одна из величайших добродетелей; недоверие ко всем видам самораспускания, включая всяческую свободу прессы и мысли, ибо при них дух начинает самодовольно и с удобствами прохлаждаться, раскинув члены.
– Благосклонность к женщинам, как к существам, возможно, более мелкого, но более тонкого и легкого рода. Какое счастье встречаться с созданиями, у которых на уме только танцы, глупости и наряды! Они всегда были предметом восхищения всех истинно глубоких и серьезных мужских душ, чья жизнь отягощена огромной ответственностью.
– Благосклонность к правителям и священникам, ибо они поддерживают веру в различность человеческих ценностей по меньшей мере символически в отношении прошлого и худо-бедно фактически в настоящем.
– Умение молчать: но об этом при посторонних ушах ни слова.
– Способность враждовать долго: отсутствие легкой «отходчивости», миролюбия.
– Отвращение к демагогии, к «просвещению», к «уютности», к запанибратству черни.
– Собирательство редкостных дорогих вещей, потребности возвышенной и разборчивой души; не хотеть иметь ничего общего. Свои книги, свои пейзажи.
– Мы недоверчивы как к скверным, так и к хорошим опытам, и не так скоры на обобщения. Частный случай: как же ироничны мы к частному случаю, ежели у него хватает дурновкусия подавать себя как правило!
– Мы любим наивное и наивных, но как зрители и высшие существа, Фауста мы находим столь же наивным, как и его Гретхен.
– Добрых людей мы ценим невысоко, как стадных животных: мы-то знаем, как часто среди самых скверных, злобных, суровых людей прячется бесценная крупица золота, способная перевесить всякую пустую доброту и прекраснодушие.
– Человека нашего рода мы не сочтем возможным отвергать ни за его пороки, ни за его глупости. Мы знаем, как трудно нас распознать, и что у нас есть все основания стремиться выделиться.
944. Что такое благородство? – Это когда ты непрестанно должен представительствовать. Когда ищешь положений, в которых постоянно надобно иметь повадку. Когда счастье предоставляешь большинству: счастье как мир, добродетель, comfort[238] (это английско-ангельское довольство мелких лавочников à la Спенсер). Когда инстинктивно ищешь для себя тяжелой ответственности. Когда повсюду сподабливаешься наживать себе врагов, в наихудшем случае – в собственном лице. Когда непрестанно противостоишь большинству не на словах, а на деле.