945. Добродетель, – например, в виде правдивости, – как наша благородная и опасная роскошь; нам нельзя уклоняться от невыгод, которыми она чревата.
946. Не желать похвалы: делать то, что полезно, или то, что доставляет удовольствие, или то, что ты должен делать.
947. Что есть целомудрие в мужчине? Это когда его половой вкус остался благородным; когда in eroticis[239] его не привлекает ни жестокость, ни болезненность, ни умственность.
948. «Понятие о чести»: основывается на вере в «хорошее общество», на главных рыцарских доблестях, на обязательстве непрестанно быть представителем. Существенное: не дорожить жизнью превыше всего; безусловно требовать безупречности манер от всех, с кем соприкасаешься (по меньшей мере относительно тех, кто не принадлежит к «нам», к нашему кругу); не быть ни свойским, ни добродушным, ни веселым, ни скромным нигде, кроме как inter pares; всегда представительствовать…
949. Ставить на кон жизнь, здоровье, честь – все это проявления удали и бьющей через край, расточительной воли: не из любви к человечеству, а потому что всякая большая опасность вызывает в нас любопытство относительно меры наших сил, нашего мужества.
950. «Орлы атакуют в открытую». – Благородство души не в последнюю очередь распознается и в великолепном и гордом безрассудстве, с которым оно идет в нападение, – «в открытую».
951. Война размягченному понятию о «благородстве» – толика жестокости тут не будет лишней; в не меньшей мере, как и близость к преступлению. И «довольства собой» в благородстве не должно быть; надо относиться к себе авантюристически, испытательно, искусительно – и никакого елейного прекраснодушества. Я хочу дать простор более суровому идеалу.
952. «Под сенью мечей обретается рай» – тоже символ и девиз, в котором угадываются и выдают себя души воинственного и благородного происхождения.
953. Время, когда человек будет иметь к своим услугам силу в избытке: наука намерена извлечь эту силу из рабства природы.
Вот тогда человек обретет досуг: будет сам себя образовывать к чему-то новому и высшему. Новая аристократия. Тогда отживут многие из добродетелей, которые теперь были условиями существования.
Не иметь более нужды в некоторых свойствах – следовательно, утратить их.
Добродетели нам более не нужны: следовательно, мы их утрачиваем – как моральный принцип: «Нужно только одно», принцип спасения души, так и принцип бессмертия: средство пособить человеку в неимоверном самопреодолении (через аффект неимоверного страха).
Разные виды нужды, через культивирование которых сформирован человек: нужда учит работать, мыслить, обуздывать себя.