Но Боабдиль не верил предложениям своего коварного дяди.
— Какое доверие, — сказал он, — могу я питать к убийце моего отца и моих братьев, к тому, который не раз посягал и на мою жизнь?
Эль-Сагал, услышав ответ этот, предался необузданному гневу, но понял, что его собственная будущность зависит от успеха его оружия над общими врагами. Он собрал своих многочисленных сторонников и, оставив в Альгамбре сильный гарнизон, вышел из нее ночью и с великою поспешностью пошел чрез горы к Бентамису. Однажды вечером яркие огни зажглись на вершинах гор, вблизи Бентамиса; при их свете Испанцы увидели вооруженное войско и услышали звуки труб и барабанов; немедленно осветились огнями и высокие башни Велес-Малаги. Осажденные испустили громкие и радостные крики: «Эль-Сагал! Эль-Сагал!» — кричали они, и горное эхо повторяло знаменитое имя маврского воина.
Солнце взошло и осветило чудное зрелище. На склоне горы блестели белые христианские палатки; надо многими из них высились значки и развевались знамена рыцарей; изукрашенный павильон короля находился в средине, — на нем реяло святое знамя креста и знамена Арагонии и Кастилии. Против стана стояла Велес-Малага со своими высокими стенами и башнями и своим живописным замком: башни и стены его сверкали щетиной пик, дротиков, мечей и сабель, пестрели яркою одеждой солдат. На вершине горы, над испанским лагерем, господствуя над ним, раскинулся стан мавританских войск, пришедших с Эль-Сагалом. Он сиял яркостию красок; солдаты в белых чалмах расхаживали вокруг палаток, зорко сторожа окрестность. Высоко подымались струи дыма из потухавших костров и громко играла военная маврская музыка. Воздух был чист и прозрачен, и Испанцы могли усмотреть снизу массы маврских войск, скученные над ними, готовые, по первому знаку своих начальников, ринуться вниз и раздавить их. Мавры были исполнены отваги и энтузиазма, Испанцы смущены. Многие рыцари предлагали немедленно взобраться на горы и напасть на Мавров, чтобы выбить их из позиции, но король признал план этот слишком рискованным. Он учредил в своем стане самую строгую дисциплину и решился наготове и в полном порядке ждать атаки неприятеля.
Эль-Сагал не долго медлил. Он послал с христианским ренегатом письмо к военачальнику Велес-Малаги, с приказанием сделать вылазку и напасть при наступлении ночи на Испанцев, и извещал его, что он в ту же ночь сойдет с гор и нападет на них с тылу. Эль-Сагал не сомневался в успехе, и когда солнце садилось, когда тень от гор легла в долину, он бросил жадный взгляд на стан испанский, столь спокойный и безмолвный, будто никакая опасность не грозила ему, и воскликнул с восторгом: