О детях Зарубы, которых после исчезновения мужа она сдала в приют, в деле больше не вспоминалось, и меня это заинтересовало. Почему никто из следователей не пытался встретиться с детьми? Может, они раскрыли бы какую-то тайну в отношениях отца и матери.
В деле было много пробелов, и, честно говоря, в глубине души моей зашевелилось сомненье: справлюсь ли я с ним? Нашел в деле и письмо, присланное Зарубе Верой Селивановой. Прочитал внимательно, присматриваясь к почерку, Обыкновенный женский почерк.
Записал себе в блокнот: «Проверить». Решил направить отдельное поручение в Новосибирскую область. А вдруг там Селивановой нет и не было? Может, это анонимка? Не похоже — почерк ровный, с одинаковым наклоном. А где же конверт? Конверта не было. Снова ребус.
Во второй половине дня я пошел к прокурору.
— Ругаете меня за новое дельце? — встретил он меня, как только я переступил порог кабинета. — Хорошо с ним ознакомились?
— Многих тонкостей еще не уловил, Григорий Иванович, — честно признался я.
— Нужно уловить. — Зеленовато-голубые глаза его оживились, кожа вокруг них собралась в смешливые морщинки. — Да-да, нужно уловить, — повторил он. — А какое мнение сложилось у вас относительно Зарубы?
— Из материалов дела я заключил, что личность этой женщины проверена плохо. На нее даже характеристики нет. А в исчезновении ее мужа Селиванова есть что-то загадочное.
— Я вижу, вы взялись за дело с огоньком, — довольно улыбнулся Григорий Иванович. — Желаю успеха. Все брать под сомнение в деле нельзя. Но основные вопросы необходимо перепроверить. Как учит народная мудрость: доверяй, но и проверяй.
Вернувшись от прокурора, я позвонил Войному.
— Степан Павлович, есть для нас настоящая работенка.
— Сейчас иду, — с готовностью отозвался он.
Через несколько минут Войный был у меня в кабинете. Как всегда, энергичный, подвижный и веселый.
— Я уже два дня скучаю без настоящей работы, — широко улыбнулся он.
— От моего поручения скучно не будет, — протянул я ему через стол дело Зарубы.
С первой же страницы Войный бросил дело на стол и отвернулся.
— Старьем заниматься? Оно у меня в горле стоит. Пустая затея. Два следователя по этому делу работали, бумаги вон сколько исписали. А какой толк? Зачем время тратить на пустое дело?
— Вновь поступило анонимное письмо. Речь идет об убийстве. А это очень серьезный сигнал, понимаете? — убеждал я Войного.
— Какое там убийство?! — Войный стоял на своем. — Мы своими руками перерыли весь двор Зарубы, а трупа не нашли. Свиней колхозных загоняли на ее усадьбу. Пустая затея.
Долго я убеждал Войного в том, что именно нам придется заняться этим старым, запущенным делом, и наконец выложил ему свои соображения, которые возникли у меня после ознакомления с материалами, показал план оперативно-следственных мероприятий, одобренный прокурором.