Конец фирмы Беняева (Василенко) - страница 7
— Похоже, что кто-то падал, была борьба, драка… Или самооборона, — резюмировал Войный.
В моем же воображении, как на фотопленке после химической обработки, проявлялись на фоне второстепенных картин четкие штрихи главной версии. Мало-помалу я входил в обстановку, приобретал уверенность, чувствовал, что стою на верном пути.
Только теперь я по-настоящему стал понимать значимость крылатого выражения Суворова, которое любил повторять преподаватель нашей школы Иванов: «Тяжело в учении — легко в бою». Действительно, я держу бой с преступником. И победу одержит тот, кто окажется мудрее, опытнее, терпеливее…
Разные мысли путались в голове: «Сколько лиц участвовало в убийстве? Кто преступник, местный или приезжий? Почему он выпивал с Лозой? Значит, знают друг друга? Как случилось, что бутылка из-под вина оказалась возле бочки? Может, преступник допивал оставшееся вино сам?..»
Вопрос, кто совершил убийство, волновал не только меня. Ко мне подходили колхозники, советовали, подсказывали. Я прислушивался к ним и, как говорится, мотал на ус.
Из восьми выдвинутых мной версий семь ошибочны. Но каждую из них надо проверить, чтобы оставить одну — рабочую.
Бороздки местами стали исчезать. «Труп несли», — сделал я вывод.
Солнце в самом зените как бы застыло на небосводе. И греет, греет. Изнуряющая жара. Воздух, насыщенный пряным, горьковатым запахом полыни, дрожит и трепещет от зноя. Кажется, тепло испаряет сама земля.
Травы поникли, притомились, Птицы молчат. Только горлинка — певица полудня — где-то стонет на ветле, да со стороны озера доносится детский смех, плеск воды. Плюхнуться бы и себе в парную воду озера, смыть усталость, освежить мысли.
Мы медленно движемся густыми зарослями бурьяна. Волоски крапивы обжигают ноги. Снова вижу примятые бороздки в траве. Следы ведут в сторону кладбища. Я часто останавливаюсь, делаю краткие записи. Замеряю расстояние между бороздками, ширину борозды. Двигаюсь дальше. На окраине кладбища возвышалась старинная, сложенная из красного кирпича церковь. Следы привели нас к ней.
У церкви с северной стороны мы увидели вытоптанный бурьян, осколки разбитой бутылки, недоеденную закуску — колбасу, лук и хлеб. Там и тут белели клочки бумаги. У самой стены церкви — лужа крови. На кирпичной стене — кровяные брызги. Это свидетельствовало о том, что убийство совершено именно здесь. Мы пришли к единогласному мнению, что потерпевший в момент нанесения ему ранения стоял.
Я составил протокол. Осторожно собрал осколки бутылки, кусочки разорванного письма, соскоблил для анализа засохшую кровь со стены и с земли.