— Ей ничего не угрожает, — сказал Север.
Андрей изумленно посмотрел на майора.
— Как это ничего? Ее хотят убить, а вы говорите, — ничего.
— Никто ее не хочет убить. Это она хочет…
— Что?! Да как вы смеете… — несмотря на разницу в комплекции, Андрей ринулся на майора, готовясь нанести удар в лицо, но был встречен точным прямым в челюсть.
Север поймал его на противоходе и хоть не прикладывал к удару никакой силы, тело Андрея потрясло. Он с трудом устоял на ногах.
— Не дури, — шепотом сказал Север, наблюдая за цифрами на счетчике этажей. — Твоя дочь управляет всеми ими. Это она послала тебя сюда, чтобы сжечь. Потому что ты чем-то им очень опасен. Чем? Думай, потому что времени у нас нет. Ты должен понять, чего они опасаются, раз хотят тебя сжечь в самой жаркой коптильне города.
— С чего вы взяли?.. — прошептал Андрей, — что… это она? С чего? Откуда вы… — но чем упорнее он прокручивал в памяти все события, тем очевиднее становилась версия майора. Саша… они получили контроль над ней, все это время, два года Лукин ставил над ней свои опыты, а потом решил попробовать с ним, но… не получилось. Саша воспротивилась. Она… не до конца… — Господи… — чуть слышно сказал он. — Нет!.. Не может этого быть…
В небольшом помещении, куда спускалась зарешетчатая шахта лифта, стояла невыносимая жара, усугубляющаяся сильнейшей вонью. Смрад перегоревшего мусора проникал сквозь кожу, слизистые, роговицу глаз, саднил горло, оседал в легких, разрывая их прокисшей горечью.
Андрей расстегнул молнию комбинезона. Что-то насторожило его, но он не мог понять, что именно. Какая-то мелкая деталь, значения которой он не мог осознать.
Север стоял к нему лицом, бросая короткие взгляды на цифру этажа спускающегося лифта. Лязгая, кабина еле ползла где-то выше.
В коридоре, откуда они пришли, слышался равномерный гул, изредка нарушаемый ревом цепей и скрежетом металла. Периодически гул усиливался, захлебываясь на высокой частоте, под ногами что-то с треском обрушивалось, вероятно, новая порция свиней обрушивалась в пылающее жерло печи, лопалось стекло, взрывались лампы, флаконы, батарейки — огонь сжирал все без остатка. Железная печь и все ее внутренности вместе с переходами, отсеками, лестницами и лифтом мелко дрожали. Стоял удушающий, невыносимый запах, усиливаемый жарой.
Уже сегодня к обычной вони, доставляемой в город северо-восточным ветром добавится едкая, выворачивающая наизнанку гарь от тысяч сожженных свиней, вызывающая у детей и взрослых приступы удушья и страшные волдыри на теле.
Андрей еще раз посмотрел на Севера. Тот был вооружен. Крепкий, хорошо сбитый обученный чекист. К тому же, умный.